Витамин д для детей 8 лет: О ДОЗИРОВАНИИ ВИТАМИНА D У ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ | Громова

Содержание

О дозировании витамина D у детей и подростков Текст научной статьи по специальности «Клиническая медицина»

Обзор литературы

О.А. Громова1, И.Ю. Торшин2, И.Н. Захарова3, В.Б. Спиричев4, О.А. Лиманова1, Т.Э. Боровик5, 6,

Г.В. Яцык5

1 Ивановская государственная медицинская академия, Российская Федерация

2 Московский физико-технический институт, Российская Федерация

3 Российская медицинская академия последипломного образования, Москва, Российская Федерация

4 НИИ питания, Москва, Российская Федерация

5 Научный центр здоровья детей, Москва, Российская Федерация

6 Первый Московский государственный медицинский университет им.

И.М. Сеченова, Российская Федерация

О дозировании витамина D у детей и подростков

Контактная информация:

Громова Ольга Алексеевна, доктор медицинских наук, профессор кафедры фармакологии и клинической фармакологии ИвГМА, научный консультант Российского сотрудничающего центра «Нейробиология» института микроэлементов ЮНЕСКО Адрес: 153000, Иваново, Шереметевский проспект, д. 8, тел.: +7 (4932) 41-65-25, e-mail: [email protected] Статья поступила: 19.01.2015 г., принята к печати: 06.02.2015 г.

Данные современных фундаментальных и клинических исследований демонстрируют, что повсеместно используемые нормы рекомендованного суточного потребления витамина D для детей (400-500 МЕ/сут) существенно занижены. В статье представлены результаты обзорных и клинических исследований (n = 21), в которых зафиксирована положительная динамика концентрации 25(OH)D в плазме крови на фоне применения витамина D у детей и подростков в возрасте от 0 до 18 лет. Продолжительность приема витамина D в проанализированных исследованиях составила от 1 до 12 мес, доза — от 800 до 4000 МЕ/сут. По результатам повозрастного анализа предложена ступенчатая схема назначения витамина D: для детей в возрасте до 4 мес рекомендуется ежедневный прием 500 МЕ/сут (для недоношенных — 800-1000 МЕ/сут), от 4 мес до 4 лет — 1000 МЕ/сут, 4-10 лет — 1500 МЕ/сут, 10-16 лет — 2000 МЕ/сут витамина в течение года. При этом достигается эффективная компенсация дефицита витамина D (концентрация 25(OH)D >20 нг/мл), а также, по некоторым данным, снижение риска развития инфекционных и аллергических заболеваний. Показана безопасность рекомендуемого режима приема витамина D.

Ключевые слова: дети, витамин D, 25(OH)D, норма, потребление, безопасность.

(Вопросы современной педиатрии. 2015; 14 (1): 38-47)

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время повсеместно используемые нормы рекомендованного суточного потребления витамина D для детей составляют 400-500 МЕ/сут и только в осенне-зимний период [1, 2]. Вместе с тем данные

современных фундаментальных и клинических исследований свидетельствуют о том, что эти дозы витамина D недостаточны для компенсации его дефицита в организме ребенка и профилактики связанной с ним коморбид-ной патологии [2-5].

О.А. Gromova1, I.Yu. Torshin2, I.N. Zakharova3, V.B. Spirichev4, О.А. Limanova1, TE. Borovik5, 6, G.V. Yatsyk5

1 Ivanovo State Medical Academy, Russian Federation

2 Moscow Institute of Physics and Technology, Russian Federation

3 Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Moscow, Russian Federation

4 Research Institute of Nutrition, Moscow, Russian Federation

5 Scientific Centre of Children Health, Moscow, Russian Federation

6 Sechenov First Moscow State Medical University, Russian Federation

Dosage of Vitamin D in Children and Adolescents

The data of modern basic and clinical studies demonstrate that commonly used rates of the recommended daily intake of vitamin D for children (400-500 lU/day) are significantly underestimated. The article presents the results of survey and clinical studies (n = 21), in which the positive dynamics of 25(OH)D concentration in the blood plasma during intake of vitamin D is noted in children and adolescents aged from 0 to 18 years. The duration of vitamin D intake in the analysed studies was from 1 to 12 months, the dose — from 800 to 4000 lU/day. According to the results of the age-specific analysis, the staircase scheme of vitamin D prescription is offered: for children aged under 4 months the daily intake of 500 lU/day of the vitamin is recommended during a year (for premature — 800-1000 lU/day), aged from 4 months to 4 years — 1000 lU/day, 4-10 years — 1500 lU/day, 10-16 years — 2000 lU/day. Therewith, this achieves the effective compensation of vitamin D deficiency (25(OH)D concentration > 20 ng/ml), and also, according to some reports, the reduction of risks of infectious and allergic diseases. Safety of the recommended vitamin D intake mode is shown. Key words: children, vitamin D, 25(OH)D, rate, intake, safety.

(Voprosy sovremennoipediatrii — Current Pediatrics. 2015; 14 (1): 38-47)

Важно подчеркнуть, что в силу крайне недостаточного пребывания на солнце и длительного — в помещении значительно сокращен вклад от синтеза витамина D в коже под действием солнечных лучей. Даже если ребенок гуляет в солнечную погоду, этот вклад уменьшается при использовании солнцезащитных кремов и одежды, а также в атмосфере городского смога или пыли. Сейчас повсеместно, и особенно в странах, в которых естественная инсоляция солнечным лучами спектра В очень мала [6, 7], идет ориентация не только на формирование «солнцеулавливающего» поведения (если выдался солнечный день — прогулка обязательна), но и на «рыбоулавливающую» и «витамин D-улавливающую» диету [4, 8]. Роль витамин D-ориентированного питания в компенсации дефицита витамина значительно повысилась. Действительно, при достаточном облучении открытой поверхности кожи ультрафиолетовым излучением спектра В (УФ-В, длина волны 290-315 нм) в мальпигиевом и базальном слоях эпидермиса происходит синтез витамина D3 (холекальциферола) из 7-дегидро-холестерола (превитамин D). Синтез осуществляется в результате неферментативной реакции за счет фотолиза и термической изомеризации 7-дегидрохолесте-рола. Образовавшийся в эпидермисе холекальциферол взаимодействует с витамин D-связывающим белком и поступает в кровоток. Этот общеизвестный факт подтверждается данными биохимических и клинических исследований [3]. Однако на практике в климатогеографических условиях Российской Федерации невозможно компенсировать дефицит витамина D у детей без диетической компоненты [3, 4]. При сочетании неблагоприятных факторов (недостаточная интенсивность излучения УФ-В [9, 10], темный цвет кожи [11], высокая облачность, смог [6], использование солнцезащитных кремов [12], гиподинамия [13] и т. д.) количество витамина D, синтезируемого в коже под действием солнечного излучения, значительно снижается.

Рассмотрим соответствующие аргументы более подробно. Для синтеза витамина D необходим не просто солнечный свет, а излучение УФ-В [1-3]. Территория России расположена севернее 40° широты, т. е. в зоне низкой инсоляции [6]. При этом важно учитывать, что для выработки витамина D важен не просто буквальный подсчет солнечных дней, но и интенсивность инсоляции УФ-В открытой поверхности кожи человека. К примеру, в Москве оптимальные условия для синтеза витамина D создаются в период с середины июня до середины августа (на протяжении 26-35 дней). Именно в этот период при приеме солнечных ванн в интервале с 11 до 14 ч отмечается пик выработки витамина D на открытой поверхности кожи [10]. В целом на земле число солнечных дней колеблется от 4-8 в год в Исландии до 350355 в Сахаре [6]. В России, по данным исследования «РОДНИЧОК», многим детям в возрасте от 0 до 3 лет, проживающих в регионах с наибольшим числом солнечных дней (Ставрополь, Владивосток) [14], не проводят целевую коррекцию дефицита витамина D путем повышения его содержания в диете и приема препаратов витамина D в надежде на естественную инсоляцию. В этих регионах ситуация с обеспеченностью витами-

ном была наиболее критичной, т. к. проживание в солнечном регионе само по себе не улучшает ситуацию с преодолением дефицита витамина D. Так, например, в Архангельске, где число солнечных дней не только мало, но и угол для достаточной инсоляции УФ-В не достигается даже в летние месяцы, дефицит витамина D встречается в 2 раза реже, чем в Ставрополе, за счет поголовной профилактической витаминизации детей не только до возраста 2-3 лет, но и у школьников [14]. Высокая распространенность недостаточности витамина D у пациентов с туберкулезом в южных регионах объясняется недостаточностью синтеза эндогенного витамина D по причине гиповитаминоза ряда других витаминов (витамин C, В1, В2, А, Е и т. д.) и крайней недостаточности диетарного потребления витамина D [10].

При приеме солнечных ванн в условиях повышенной облачности, тумана, загрязненности воздуха и прочих препятствующих обстоятельствах интенсивность синтеза витамина D3 в коже падает более чем в 2 раза [3, 7]. Кроме того, солнечный свет спектра УФ-В не проникает через стекло [10], одежду и солнцезащитные кремы, которые повсеместно используют для защиты кожи ребенка в летнее время [2, 3]. Активность синтеза витамина D3 в коже находится в обратной зависимости и от степени пигментации кожи [7-9]. Этот хорошо известный факт далеко не всегда полностью осознается врачами и родителями. Например, у ребенка с исходно светлой кожей интенсивность синтеза витамина D постепенно падает по мере усиления загара [11]. Все дети с темным цветом кожи составляют особую группу пациентов, у которых синтез витамина D3 в коже минимален, и ввиду этого повышен риск развития дефицита витамина D [7]. Важно учитывать, что переход синтезированного витамина D из эпидермиса в кровоток усиливается при активной физической нагрузке [13]. Гиподинамия существенно снижает поступление синтезируемого в коже холекальциферола в кровеносное русло. Кроме того, на фоне гиподинамии снижаются эффекты воздействия витамина D на обмен кальция [13].

Так, исследование содержания 25(OH)D в образцах пуповинной плазмы крови от здоровых доношенных новорожденных и их матерей, проживающих на Гавайях, показало, что уровни метаболита в ней были выше в летний период по сравнению с зимой. Тем не менее в 28% летних проб уровень 25(OH)D в плазме крови был < 20 нг/мл, а в 50% проб он находился в диапазоне 21-29 нг/мл. Более низкие концентрации 25(OH)D определялись именно у темнокожих участников исследования [8].

Таким образом, компенсация витамина D должна осуществляться прежде всего за счет приема специальных препаратов витамина D на фоне принятия мер по оптимизации режима питания и прогулок на свежем воздухе в светлое время суток. Исследования эффективности различных режимов приема препаратов были проведены в группах детей и в когортах взрослых пациентов. У взрослых результаты рандомизированных исследований показали отчетливый дозозависимый эффект повышения содержания 25(OH)D в плазме кро-

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2015/ ТОМ 14/ № 1

Обзор литературы

ви при приеме витамина D в дозах 1640-4000 МЕ/сут [9]. Была продемонстрирована высокая эффективность доз 2000-4000 МЕ/сут [9]. Применение витамина D в дозе 1640 МЕ/сут приводило к повышению концентрации 25(OH)D > 20 нг/мл у 98% участников исследований. Доза 4000 МЕ/сут оказалась достаточной для достижения концентрации > 33 нг/мл у 80% пациентов участников. При приеме витамина D в этих дозах в течение 3 мес никаких побочных эффектов обнаружено не было [9].

Ниже представлены результаты анализа клинических исследований, в которых была зафиксирована положительная связь применения витамина D в группах детей и подростков в возрасте от 0 до 18 лет с содержанием 25(OH)D в плазме крови.

ПОИСК ЛИТЕРАТУРЫ

Поиск клинических исследований осуществлялся в базах данных PubMed (http://www.ncbi.nlm.nih.gov/ pubmed) и Embase (http://www.elsevier.com/online-tools/embase) по ключевым словам, указывающим на применение витамина D (vitamin D, VITD,

hydroxyvitamin D, cholecalciferol) у педиатрических пациентов (children, pediatric) с описанием используемых дозировок (intake, dose, dosage). В результате поиска было выделено 2780 публикаций. Из данного массива статей с использованием разработанных нами ранее алгоритмов компьютерного анализа текстов [5, 6] были отобраны 380 релевантных публикаций (т. е. публикаций по теме).

Отобранные релевантные публикации были проанализированы двумя экспертами на соответствие следующим критериям:

• участие в исследовании детей и/или подростков в возрасте 0-18 лет;

• факт назначения прегормона холекальциферола (витамин D3) в форме монопрепарата витамина D;

• в исследовании был получен клинически значимый результат (компенсация дефицита витамина D, зафиксированная по уровню 25(OH)D в плазме крови и/или снижение риска развития той или иной патологии), подтвержденный статистически [14].

В обзор литературы не включали исследования, в которых изучалась эффективность медленно метабо-

Таблица 1. Результаты исследований, в которых было подтверждено влияние дотации витамина D на содержание 25(0H)D в плазме крови

Исследования(целевая группа) Возраст Средняя доза, МЕ/сут Курс, мес

Цель: частичная компенсация дефицита витамина D (25(OH)D >20 нг/мл)

Дети с ожирением (нагрузочная доза 25 000 МЕ/нед 2 мес, затем поддерживающая доза) [17] 11 ± 3 года 3570 2

Подростки с ожирением [18] 12-18 лет 2000 3

Дети раннего возраста [19] 1-2 мес 600-800 9

Недоношенные дети (28-34 нед гестации) [20] 1-10 мес 800 10

Дети и подростки с болезнью Крона [21] 8-18 лет 2000 6

Дети раннего возраста [22], при этом их матери получали 2000 МЕ/сут 1 мес 800* 6

Дети и подростки [23] 13 ± 2 года 2000 12

Дети и подростки [24] 10-14 лет 1000 3

Дети с аномально высоким уровнем паратгормона [25] 4-8 лет 1000 2

Дети и подростки [26] 10-17 лет 2000 12

Цель: полная компенсация дефицита витамина D (25(OH)D >30 нг/мл)

Дети и подростки [27] (метаанализ) 5-14 лет 1000-4000 1-3

Цель: профилактика/лечение различных заболеваний

Снижение риска обострения бронхиальной астмы [28] (систематический обзор) 5-18 лет 500-2000 1-12

Снижение риска развития ОРИ у детей раннего возраста [29] 1 мес 800 6

Снижение риска развития атопического дерматита в зимний период [30] 9 ± 5 лет 1000 1

Снижение риска заболеваемости и осложнений острого среднего отита [31] 5-14 лет 1000 4

Профилактика инфицирования туберкулезом [32] 7-14 лет 800 6

Профилактика гриппа и приступов бронхиальной астмы [33] 7-14 лет 1200 6

Повышение минеральной плотности кости при приеме противоэпилептических препаратов [34] 10-18 лет 2000 12

Повышение содержания адипонектина у детей с ожирением [35] 5-18 лет 3000 12

Примечание. и др.). Также не рассматривались результаты исследований, в которых витамин D назначали короткими курсами (< 4 мес) в неэффективных дозировках (30-180 МЕ/сут). Концентрацию 25(OH)D в плазме крови 21-29 нг/мл рассматривали как признак недостаточности витамина D, а уровни > 30 нг/мл — нормального его содержания [3, 7]. Концентрацию 25(OH)D в плазме крови в диапазоне 10-20 нг/мл считали дефицитом, а < 10 нг/мл — тяжелым гиповитаминозом/авитаминозом D [15, 16].

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ

Проанализированы данные 21 клинического исследования, в которых оценивали эффективность: 1) компенсации дефицита витамина D при различных состояниях; 2) профилактики/лечения витамин D-зависимых патологий у детей (табл.). Большинство исследований первой группы было нацелено на частичную компенсацию дефицита витамина D (25(OH)D > 20 нг/мл) [17, 19, 24, 29-32, 34-37] и только одно исследование — на компенсацию дефицита витамина D до нижней границы нормы (25(OH)D > 30 нг/мл) [27]. Ориентированность большинства исследователей на достижение относительно низкого значения 25(OH)D в 20 нг/мл, вероятно, связана с тем, что достижение этой концентрации позволяет эффективно предупреждать изменения костной ткани, наблюдаемые при дефиците витамина D [17, 18, 28]. Однако развитие внекостной симптоматики дефицита витамина D (ожирение, сниженная резистентность к инфекции, бронхолегочные заболевания и др.) наиболее эффективно предупреждается при достижении уровня 25(OH)D & 30 нг/мл [30, 31, 33].

В большинстве клинических исследований профилактический прием витамина D был долговременным и непрерывным: длительность курса варьировала от 1 до 12 (в среднем 6) мес. При этом прием препаратов витамина D осуществлялся в дозах от 800 до 4000 (в среднем 1200; 95% ДИ 800-3000) МЕ/сут.

Сопоставление данных по дозированию витамина D в разных возрастных группах показало, что усредненной эффективной дозой витамина D для детей в возрасте 0-1 мес является 740 МЕ/сут (рис. 1). С каждым годом жизни результативная профилактическая доза в среднем повышается на 93 МЕ/сут (коэффициент корреляции Пирсона r = 0,57).

Полученная в результате регрессионного анализа формула отражает усредненную результативную профилактическую дозу витамина D в форме холекальциферо-ла для детей разного возраста, достаточную для достижения концентрации 25(OH)D > 20 нг/мл:

740 + (Возраст [годы] X 93 [МЕ/сут]).

Вместе с тем применение формулы может быть затруднительно с практической точки зрения. В частности, осуществить дозирование витамина D в 740 МЕ/сут детям в возрасте до 1 года, 833 МЕ/сут — детям в возрасте 1-2 лет и так далее не представляется технически

Рис. 1. Корреляция между величиной профилактической дозы витамина D и возрастом детей-участников клинических исследований

возможным (препараты витамина D дозируются каплями по ~500 МЕ/кап). В связи с этим для практического применения этой формулы предлагается ступенчатая схема профилактического дозирования витамина D для детей разного возраста. В соответствии с этой схемой, детям в возрасте до 4 мес для ежедневного приема необходимо рекомендовать витамин D в дозе 500 МЕ/сут (для недоношенных — 800-1000 МЕ/сут), от 4 мес до 4 лет — 1000 МЕ/сут; 4-10 лет — 1500 МЕ/сут, 10-16 лет — 2000 МЕ/сут.

Следует подчеркнуть, что эти дозировки, сформулированные на основе данных анализа результативных исследований, относятся только к препаратам, которые представлены моноформами витамина D, поэтому предлагаемые диапазоны, ориентированные на долговременный и непрерывный прием, заведомо не могут быть использованы для препаратов, которые помимо витамина D содержат, например, кальций. Избыток кальция, особенно в форме карбоната, оказывает многочисленные неблагоприятные воздействия на здоровье ребенка, включая замедление роста, нарушения функции желудочно-кишечного тракта и др. [38].

КОМПЕНСАЦИЯ НЕДОСТАТОЧНОСТИ ВИТАМИНА D

В РАННЕМ ДЕТСКОМ ВОЗРАСТЕ

В клинических исследованиях показано, что все новорожденные в течение первого года жизни должны принимать не менее 400 МЕ витамина D в сутки, а увеличение его потребления до 1000 МЕ/сут обеспечивает дополнительные преимущества для поддержания здоровья ребенка. Дети старше 1 года должны принимать не менее 400 МЕ/сут. Однако максимальная польза для сохранения здоровья ребенка при приеме витамина D достигается с увеличением суточного потребления до 2000 МЕ/сут [3, 7].

По результатам рандомизированного исследования выявили дозозависимый характер компенсации дефицита витамина D в группе грудных младенцев в возрасте 1 мес. Участники исследования были рандомизированы на получение 200, 400, 600 или 800 МЕ/сут витамина D в течение 9 мес. Установлено, что содержание 25(OH)D

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2015/ ТОМ 14/ № 1

Обзор литературы

в плазме крови повышалось пропорционально принимаемой дозе витамина D, причем более высокие дозы были более эффективны в устранении недостаточности витамина D (25(OH)D < 20 нг/мл) у детей раннего возраста [19].

Рандомизированное исследование по компенсации дефицита витамина D (исходная концентрация 25(OH)D < 20 нг/мл) у недоношенных детей (28-34 нед гестации) показало предпочтительность использования дозы 800 МЕ/сут. Младенцы были рандомизированы для получения 400 или 800 МЕ/сут в возрасте до 40 нед. На 40-й нед жизни встречаемость дефицита витамина D в группе, принимавшей по 800 МЕ/сут, была значительно ниже (38%), чем в группе детей, получавших по 400 МЕ/сут (67%). Таким образом, применение витамина D в дозе 800 МЕ/сут недоношенными детьми снижало риск его дефицита на 43% по сравнению с использованием стандартной дозы (400 МЕ/сут) [20]. При использовании дозы 800 МЕ/сут только у одного ребенка было зафиксировано содержание 25(OH)D в плазме крови в диапазоне 100-150 нг/мл.

ПРИМЕНЕНИЕ ВИТАМИНА D ВО ВРЕМЯ

БЕРЕМЕННОСТИ И В РАННЕМ ДЕТСКОМ ВОЗРАСТЕ

При компенсации дефицита витамина D во время беременности дозы витамина D 2000 и 4000 МЕ/сут демонстрируют схожие эффекты. Женщины (на 12-16-й нед беременности) сначала получали 2000 МЕ/сут в течение 30 сут, затем были рандомизированы для получения 2000 или 4000 МЕ/сут до начала родов. В начале исследования содержание 25(OH)D в плазме крови у беременных составило 22,7 ± 9,7 нг/мл, а в конце исследования — 36,2 ± 15,0 нг/мл в группе 2000 МЕ/сут и 37,9 ± 13,5 нг/мл в группе 4000 МЕ/сут. Влияние различных доз витамина было более выраженным при исследовании пуповинной крови: уровень 25(OH)D составил 22,1 ± 10,3 нг/мл в группе принимавших 2000 МЕ/сут и 27,0 ± 13,3 нг/мл в группе, получавшей 4000 МЕ/сут (р = 0,024). Риск преждевременных родов был обратно пропорционален концентрации 25(OH)D в сыворотке крови беременных перед родами. У беременных, принимавших как 2000, так и 4000 МЕ витамина D в сутки, не было зарегистрировано каких-либо нежелательных явлений, связанных с его приемом [39].

Важные результаты были получены при осуществлении программ по комплексной нутриционной поддержке витамином D беременной/плода, в которых витамина D назначали сначала беременной, а затем новорожденному. Такой комплексный подход обеспечивал весьма эффективную компенсацию дефицита витамина D и у матери, и у ребенка. Например, в одном из рандомизированных исследований показано, что прием более высоких доз витамина D беременными (2000 МЕ/сут), а затем новорожденными до возраста 6 мес (800 МЕ/сут) является более эффективным для поддержания уровня 25(OH)D > 20 нг/мл, чем более низкие его дозы (1000 МЕ/сут — беременные, 400 МЕ/сут — новорожденные). 20 нг/мл был зафиксирован у 74% детей в группе плацебо, у 82% — в группе, получавшей 400 МЕ/сут (в сравнении с плацебо р = 0,21), 89% — в группе 800 МЕ/сут (в сравнении с плацебо р = 0,03) [22].

В другом рандомизированном контролируемом исследовании прием витамина D в дозе 5000 МЕ/сут кормящими матерями оказался эффективным и безопасным для компенсации дефицита витамина D у детей. Матери, осуществляющие исключительно грудное вскармливание, были рандомизированы на получение холекальциферола в дозе 5000 МЕ/сут в течение 28 сут или однократной дозы 150 000 МЕ. У принимавших однократную дозу содержание 25(OH)D достигало пика в плазме крови (в среднем 160 нг/мл) и грудном молоке (в среднем 40 нг/мл) уже в первые сутки, после чего быстро снижалось. Напротив, при ежедневном приеме витамина D (5000 МЕ/сут) достигалась стабильная концентрация 25(OH)D как в плазме крови (18 нг/мл), так и в грудном молоке (8 нг/мл). У грудных детей концентрация 25(OH)D увеличилась с 16 ± 12 до 39 ± 12 нг/мл при условии именно ежедневного приема витамина кормящей матерью. Причем у всех младенцев этой группы были достигнуты уровни 25(OH)D > 20 нг/мл [40].

Прием матерью после родов витамина D в дозе 2000 МЕ/сут в зимний период нормализует уровень 25(OH)D в крови ребенка, находящегося на грудном вскармливании. Здоровые матери, родившие в январе, принимали витамин D в дозе 2000 или 1000 МЕ/сут, либо плацебо. Дети во всех группах находились исключительно на грудном вскармливании; дети в группе матерей с плацебо получали 400 МЕ/сут витамина D. После 8 нед лактации концентрации 25(OH)D в крови детей были сходными в группах 2000 МЕ/сут и плацебо, но были значительно ниже в группе детей, матери которых получали 1000 МЕ/сут, а ребенку витамин D не назначали [41]. Таким образом, доза витамина D 2000 МЕ/сут эффективна для профилактики его дефицита в организме ребенка, находящегося на грудном вскармливании. И в то же время доза витамина D 1000 МЕ/сут, получаемая только матерью, по данным проведенного исследования, не является эффективной для компенсации дефицита витамина у ребенка.

Более высокое потребление витамина D во время беременности снижает у ребенка риск т. н. свистящего дыхания, т. е. бронхообструкции. Так, анализ когорты пар мать-ребенок в одном из исследований показал, что

среднее потребление витамина D во время беременности составило 548 ± 167 МЕ/сут. К возрасту 3 лет у 186 (16%) детей имело место появление свистящего дыхания. По сравнению с подгруппой беременных в нижней четверти суточного потребления витамина D (в среднем 350 МЕ/сут) для беременных с самым высоким потреблением витамина D (в среднем 720 МЕ/сут) был характерен более низкий риск рождения ребенка со свистящим дыханием: отношение рисков (OR) составило 0,39 (95% ДИ 0,25-0,62). Увеличение потребления беременной витамина D на каждые 100 МЕ/сут было достоверно ассоциировано со снижением риска свистящего дыхания на 19% [41].

Еще в одном рандомизированном исследовании установили, что достаточная обеспеченность витамином D матери в период беременности (2000 МЕ/сут) и ребенка в первые 6 мес жизни (800 МЕ/сут) достоверно снижает риск развития острой респираторной инфекции в последующие годы жизни. Здоровые беременные получали плацебо или витамин D, начиная с 27-й нед беременности и до родов, а дети получали плацебо или дотации витамина D от рождения до возраста 6 мес. Беременные и рожденные от них дети были рандомизированы на прием плацебо, плацебо и меньшей дозы витамина D (1000 МЕ/сут — беременным, 400 МЕ/сут — новорожденным) или большей дозы витамина (2000 МЕ/сут — беременным, 800 МЕ/сут — новорожденным). Доля детей, посещавших врача в связи с острой респираторной инфекцией, была наиболее высока в группах плацебо (99%) и с более низкой дозой витамина D (95%; при сравнении с группой плацебо р = 0,17). В то же время прием витамина D беременной в дозе 2000 МЕ/сут и новорожденным в дозе 800 МЕ/сут в течение 6 мес приводил к достоверному уменьшению числа детей (на 12%), нуждавшихся в медицинской помощи по поводу острой респираторной инфекции (87%; p = 0,004). При этом среднее число посещений врача ребенком в возрасте 6-18 мес было статистически значимо ниже только при использовании дозы 2000 (для беременной) и 800 МЕ/сут (для ребенка): в группе плацебо — в среднем 4 визита, в группе низкой дозы витамина — 3 визита, более высокой дозы витамина — 2,5 визита (р = 0,048) [42].

КОМПЕНСАЦИЯ ДЕФИЦИТА ВИТАМИНА D У ДЕТЕЙ

И ПОДРОСТКОВ ПРИ РАЗЛИЧНЫХ СОСТОЯНИЯХ

Результаты клинических исследований и метаанализов демонстрируют, что увеличение потребления витамина D на каждые 100 МЕ/сут коррелирует с повышением содержания 25(OH)D в плазме крови на 1 нг/мл. Таким образом, для достижения оптимального уровня 25(OH)D в крови у детей (> 30 нг/мл) требуется прием 10003000 МЕ витамина D в сутки [7].

Так, в рандомизированном контролируемом исследовании подростков (средний возраст 13 ± 2 года) доза витамина D 2000 МЕ/сут была необходима для повышения 25(OH)D не менее чем до 20 нг/мл и выше. Подростки были рандомизированы в группы на прием витамина D в дозе 200 (низкая доза) или 2000 МЕ/сут (высокая доза) в течение 12 мес. В начале исследования концентрация 25(OH)D ^ 20 нг/мл в плазме крови

Рис. 30 нг/мл установлены только у 4% детей, принимавших по 200 МЕ/сут, и у 64% — по 2000 МЕ/сут (рис. 2) [23].

В другом исследовании сравнивали содержание 25(OH)D в плазме крови в начале исследования и через 12 мес приема очень низкой (200 МЕ/сут) и более высокой (2000 МЕ/сут) дозы витамина D у подростков в возрасте 11-15 (средний возраст 13) лет. В начале исследования и через 12 мес приема очень низкой и более высокой дозы витамина в обеих группах оценивали преодоление концентрации 25(OH)D порога 20 и более 30 нг/мл. Из группы получавших 200 МЕ/сут только четверо детей через 1 год преодолели концентрацию 25(OH)D в 30 нг/мл, тогда как в группе 2000 МЕ/сут в норму вошли 64 подростка [23].

Известно, что с дефицитом витамина D ассоциировано детское и подростковое ожирение. В рандомизированном плацебоконтролируемом исследовании было установлено, что витамин D в дозе 2000 МЕ/сут способствовал эффективной компенсации дефицита витамина D у подростков в возрасте 12-18 лет с ожирением. Участники получали витамин D или плацебо в течение 12 нед. В конце 12-й нед содержание 25(OH)D в плазме в среднем увеличилось на 6 нг/мл в группе подростков, получавших 2000 МЕ/сут витамина D. Меньшие дозы витамина не имели статистически значимого эффекта у подростков с ожирением [23].

Еще в одном исследовании оценивали эффективность и переносимость нагрузочной дозы витамина D (25 000 МЕ/нед, соответствует 3570 МЕ/сут) для компенсации его дефицита у детей с ожирением (средний возраст 11,1 ± 3,0 года). Прием витамина D в течение 9 нед

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2015/ ТОМ 14/ № 1

Обзор литературы

приводил к повышению уровня 25(OH)D > 20 нг/мл у 84% наблюдаемых с недостаточностью витамина (исходная концентрация 25(OH)D < 20 нг/мл). У большинства детей, которые не достигли рекомендованного уровня 25(OH)D, установлены грубые нарушения режима приема витамина D (пропущено 80% назначенных доз витамина D) [18].

Протеомный анализ позволил установить, что адипо-нектин является связующим звеном между ожирением и дефицитом витамина D в группе детей и подростков в возрасте 5-18 лет. У пациентов с дефицитом витамина зафиксировано сниженное содержание адипонектина. Прием витамина D (3000 МЕ/нед) в течение 12 мес приводил к статистически значимому повышению концентрации адипонектина [17].

У детей и подростков 8-18 лет с болезнью Крона доза витамина D 2000 МЕ/сут оказалась более эффективной для компенсации его дефицита по сравнению с дозой 400 МЕ/сут. Участники исследования были рандомизированы на получение препарата витамина в течение 6 мес. Исходно в обеих группах средние уровни 25(OH)D составили 24 ± 8 нг/мл, у 79% — менее 30 нг/мл. После 6 мес приема витамина только у 35% детей в группе 400 МЕ/сут отмечена концентрация 25(OH)D > 30 нг/мл по сравнению с 74% детей в группе принимавших по 2000 МЕ/сут (р < 0,001). Средние значения 25(OH)D были на 9,6 нг/мл выше в группе 2000 МЕ/сут, чем в группе 400 МЕ/сут (95% ДИ 6,0-13,2; р < 0,001). Процент пациентов, у которых 25(OH)D был выше верхней границы нормы, в сравниваемых группах не различался [35].

Прием витамина D в дозе 1000 МЕ/сут является более эффективной мерой по компенсации дефицита витамина D у здоровых детей в возрасте 10-14 лет, чем использование дозы 600 МЕ/сут. Участники исследования были рандомизированы для получения в течение 3 мес плацебо (200 мл/сут молока) или витамина D в дозах 600 или 1000 МЕ/сут. Исходно дефицит витамина D (25(OH)D < 20 нг/мл) был зафиксирован у 92% детей. Через 3 мес средний процентный прирост содержания 25(OH)D в плазме крови был значительно выше в группе получавших 600 (+138%) и 1000 МЕ/сут (+177%) витамина D по сравнению с контрольной группой, где концентрация 25(OH)D снизилась (-5%). Процент детей с содержанием 25(OH)D > 20 нг/мл составил 5,9% в контрольной группе, 70% — в группе принимавших 600 и 81% — 1000 МЕ витамина в сутки [21].

Другое рандомизированное контролируемое исследование показало, что прием витамина D в дозе 1000 МЕ/сут приводит к снижению аномально высоких уровней паратгормона у детей 4-8 лет. Дети были рандомизированы на прием 1000 МЕ/сут витамина D (группа 1) или плацебо (группа 2) в течение 2 мес. Спустя назначенный срок концентрация 25(OH)D в группе 1 повысилась с 27,7 ± 7,4 до 36,0 ± 10,3 нг/мл (р < 0,001), а повышенное содержание паратгормона снизилось с 21,4 ± 10,4 до 12,9 ± 7,1 пг/мл (р < 0,001). Никаких нежелательных явлений, ассоциированных с приемом витамина D в дозе 1000 МЕ/сут, отмечено не было. В группе плацебо положительной динамики концентрации 25(OH)D и паратгормона не зарегистрировано [24].

Еще одно рандомизированное исследование с участием детей и подростков в возрасте 10-17 лет показало безопасность долгосрочного приема витамина D в дозе 2000 МЕ/сут. Выборка пациентов была рандомизирована на получение плацебо или витамина D в дозах 1400 или 14 000 МЕ/нед в течение 1 года. Среднее содержание кальция и 25(OH)D в плазме крови не изменялось в обеих группах. Средняя концентрация 25(OH)D увеличилась с 15 ± 8 до 19 ± 7 (р < 0,001) у пациентов, получавших 1400, и с 15 ± 7 до 36 ± 22 нг/мл (р < 0,001) — у тех, кто принимал 14 000 МЕ витамина в неделю. В результате употребления 2000 МЕ/сут витамина D ни у одного из пациентов не было отмечено гипер-кальциемии; уровни общего кальция в крови не превышали 2,53 ммоль/л. Таким образом, еженедельное употребление витамина D детьми и подростками в возрасте 10-17 лет в течение 1 года в дозах, эквивалентных 2000 МЕ/сут, безопасно и приводит к нормализации содержания 25(OH)D в крови [25].

Метаанализ клинических исследований по использованию препаратов витамина D для компенсации дефицита витамина у детей указал на быструю нормализацию концентрации 25(OH)D при суточном потреблении холекальциферола и в более широком диапазоне — 1000-4000 МЕ/сут. При приеме 3000-4000 МЕ витамина в сутки концентрация 25(OH)D 30 нг/мл в когортах детей с дефицитом витамина достигалась в течение 1 мес. Метаанализ позволяет утверждать, что неблагоприятные последствия приема витамина (прежде всего, гиперкальциемия) наблюдаются при однократном приеме исключительно высоких доз витамина D (более 400 000 МЕ). При нагрузочных тестах с дозами витамина D < 400 000 МЕ (что соответствует в среднем 10 000 МЕ/кг) у детей не наблюдали ни гиперкальцие-мии, ни гиперкальциурии [36].

ПРОФИЛАКТИКА/ЛЕЧЕНИЕ ВИТАМИН

D-ЗАВИСИМЫХ ПАТОЛОГИЙ

Метаанализ 5 рандомизированных исследований продемонстрировал эффективность и безопасность использования холекальциферола в дозах 5002000 МЕ/сут у детей с бронхиальной астмой. Установлено статистически значимое снижение риска обострения астмы (на 59%) при терапии витамином D по сравнению с контролем [28].

В рандомизированном плацебоконтролируемом исследовании авторами было показано, что потребление витамина D в дозе 800 МЕ/сут детьми школьного возраста в течение 6 мес компенсирует дефицит витамина D и способствует профилактике инфицированности микобактерией туберкулеза. Исследованная выборка (Монголия) характеризовалась тяжелой формой недостаточности витамина D: концентрация 25(OH)D в плазме крови составляла у них в среднем 7 ± 4 нг/мл (у всех обследованных 25(OH)D был < 20 нг/мл). Прием витамина D приводил к увеличению содержания 25(OH)D на 13 нг/мл по сравнению с плацебо. Через 6 мес туберкулиновая проба была положительной только у 5 (11%) детей из группы получавших витамин D по сравнению с 11 (27%) детьми из группы плацебо

(OR 0,41; 95% ДИ 0,16-1,09; p = 0,06). Только 1 случай положительного теста на туберкулин был установлен у пациентов с 25(OH)D > 20 нг/мл, в то время как у пациентов с 25(OH)D < 10 нг/мл было зафиксировано 8 случаев положительного теста на туберкулин (р = 0,05) [32].

Заметим, что в настоящее время пересматривается догматическая точка зрения, что «туберкулез — болезнь подземелий». Солнечные регионы, в которых не проводится плановое профилактическое применение витамина D, весьма уязвимы для туберкулезной агрессии. Например, при обследовании группы пациентов с туберкулезом в таком солнечном регионе, как Грузия, концентрация 25(OH)D в плазме крови составила 14 ± 7 нг/мл, причем недостаточность витамина D (< 30 нг/мл) диагностирована у 97% обследованных. При этом ежедневное потребление витамина с пищей (основные источники — рыба, яйца и масло) составило всего 172-196 МЕ/сут.

Взаимосвязь между низким уровнем витамина D в сыворотке крови и риском активного туберкулеза была подтверждена в метаанализе 7 исследований. Установлено, что у пациентов с туберкулезом содержание витамина D было на 70% ниже стандартного отклонения (95% ДИ 0,43-0,93). Иначе говоря, установлена 70% вероятность того, что у любого здорового человека концентрация витамина D в плазме крови будет выше, чем у пациента с туберкулезом, независимо от пола, возраста, этнической принадлежности, диеты и географического расположения [31]. 30 нг/мл. Число детей, у которых зарегистрировано более 1 рецидива среднего отита в течение периода исследования, было значительно ниже в группе принимавших витамин D по сравнению с группой плацебо (р = 0,03). Прием витамина D также снижал риск развития у детей осложнений острого среднего отита [31].

В рандомизированном исследовании по применению витамина D в дозе 1000 МЕ/сут [30] указали на снижение риска развития атопического дерматита у детей и подростков (средний возраст 9 ± 5 лет) в зимний период. У всех участников было установлено наличие атопического дерматита (10-72 балла по шкале EASI, отражающей размер экземы и индекс тяжести дерматита). Участники были рандомизированы на пероральный прием холекальциферола (1000 МЕ/сут) или плацебо в течение 1 мес. По сравнению с плацебо витамин D приводил к статистически значимому улучшению состояния больных (снижение оценки по шкале EASI на 6,5 баллов, в группе плацебо — на 3,3 балла; р = 0,04). Не было

зарегистрировано никаких нежелательных явлений, связанных с приемом витамина D.

Результаты другого рандомизированного исследования показали, что применение 1200 МЕ/сут витамина D детьми школьного возраста способствует профилактике сезонной инфекции гриппа. Группа детей в возрасте 7-14 лет была рандомизирована на прием в течение 4 мес 1200 МЕ/сут витамина D или плацебо (с декабря по март). Гриппом заболели 18 из 167 (10,8%) детей, принимавших витамин D, и 31 (18,6%) в группе плацебо. Таким образом, прием витамина D в дозе 1200 МЕ/сут приводил к снижению риска заболевания гриппом на 42% [33].

Рандомизированное исследование детей и подростков в возрасте 10-18 лет, находившихся на долгосрочной противосудорожной терапии, показало, что витамин D в дозе 2000 МЕ/сут в течение 12 мес оказывает положительное влияние на минеральную плотность кости, измеряемую с помощью рентгеновской абсорбциометрии. Через 1 год от начала приема витамина D было установлено значительное увеличение минеральной плотности на всех обследованных участках скелета. Эти изменения были зарегистрированы только при использовании дозы витамина D 2000 МЕ/сут, но не в случае использования более низкой дозы (400 МЕ/сут) [34].

Для профилактики дефицита витамина D можно использовать препарат Аквадетрим (ОАО «Химикофармацевтический комбинат «АКРИХИН», Россия), обладающий высокой биоусвояемостью в различных группах детей. Препарат является водорастворимой фармацевтической формой холекальциферола (витамин D3). В состав 1 мл раствора (30 капель) входит 15 000 ME активного вещества (т. е. 500 МЕ в 1 капле). В составе препарата витамин D3 переводится в водную фазу именно за счет мицеллообразования с использованием полиэтиленгликолевого эмульгатора (субстанция Cremophor EL). Препарат обеспечивает хорошую степень всасывания с минимальной зависимостью от состава диеты, приема других лекарственных средств, состояния печени и биосинтеза желчных кислот [43]. Для повышения активности витамина D следует оптимизировать диету [44], обеспечить достаточную двигательную нагрузку [12] и режим прогулок в светлое время суток [7].

БЕЗОПАСНОСТЬ ДОТАЦИИ ВИТАМИНА D

НА ПРИМЕРЕ ГИПЕРКАЛЬЦИЕМИИ

В целом при использовании приведенных в табл. режимов приема препаратов витамина D не наблюдалось побочных эффектов. Вместе с тем следует отметить, что в отличие от нижней границы нормы (30 нг/мл) ее верхняя граница четко не установлена [14-16, 36, 37]. За верхнюю границу диапазона нормы условно принимают, например, концентрацию 80 [14], 90 [15], 100 нг/мл [36]. Имеющиеся данные клинических исследований показывают, что гиперкальциемия отмечается у единичных пациентов только при приближении уровня 25(OH)D к значениям 180-200 нг/мл [15, 37].

В соответствии с данными, полученными в ходе проведения исследования «РОДНИЧОК» [14], у детей в возрасте до 3 лет концентрация 25(OH)D в диапазоне 100150 нг/мл не была ассоциирована с гиперкальцемией.

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2015/ ТОМ 14/ № 1

Обзор литературы

Рис. 3. Корреляция между содержанием общего кальция и 25(0H)D у детей в возрасте до 3 лет (по данным исследования «РОДНИЧОК»)

3,5-

3,0—,

о 2,52 2

>5 2,0-

1,5-

1,0-

0,5-

0,0-

,ж.-:

Диапазон нормы 25(OH)D

Гиперкальциемия

Диапазон нормы кальция

Максимальное значение 25(OH)D -143,8 нг/мл

Обсуждаемый

диапазон

верхней

границы

нормы

Гипокальциемия

■е-о о

S 1 о 3 » *

£ о х — ж т

—\—1—1—1—1—1—1—1-1—Г—I——1—1—1—1—1—1—1—1—1

10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160 170 180 190 200

25(OH)D, нг/мл

Примечание. Данные предоставлены И.Н. Захаровой, главным исследователем многоцентрового исследования «РОДНИЧОК».

Действительно, в соответствии с данными, представленными на рис. 3, гиперкальциемия (концентрация Ca > 3,0 ммоль/л) имела место только у 5 пациентов. Уровень 25(OH)D у этих 5 пациентов составил 16,2; 21,2; 21,6; 30,8 и 43,8 нг/мл. Несмотря на то, что концентрация 25(OH)D > 50 нг/мл была зарегистрирована у 132 обследуемых, среди них не встретилось ни одного случая гиперкальциемии. При оценке разных пороговых значений 25(OH)D (в диапазоне 50-100 нг/мл) также не было установлено значимых связей между более высокими уровнями витамина D и гиперкальциемией.

Таким образом, результаты клинических исследований позволяют предполагать, что до появления каких-либо токсических эффектов (например, гиперкальциемии) уровень 25(OH)D в плазме крови должен превысить 150 нг/мл. Для более точного определения

верхней границы нормы требуется проведения дополнительных исследований. С учетом имеющихся данных за верхнюю границу нормы 25(OH)D в плазме крови может быть принято значение 100 нг/мл. Данные показатели укладываются в некоторую «полосу безопасности» в обсуждаемом диапазоне 100-150 нг/мл. При содержании 25(OH)D в плазме крови < 100 нг/мл не отмечается повышения риска развития гиперкальциемии, и вместе с тем достигаются позитивные клинические эффекты, связанные с использованием препаратов витамина D [16, 36, 37].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ результативных исследований по профилактическим дозам витамина D у детей и подростков показал, что действительно эффективные и вместе с тем безопасные дозы витамина D лежат в диапазоне 800-4000 МЕ/сут. При использовании таких доз в течение в среднем 6 мес у детей и подростков достигается частичная компенсация дефицита витамина D (т. е. увеличение концентрации 25(OH)D в плазме крови > 20 нг/мл) и не наблюдается гиперкальциемии. Достижение значений 25(OH)D 20 нг/мл и выше необходимо для эффективной профилактики костных проявлений дефицита витамина D. Достижение значений 25(OH) D в диапазоне 30-100 нг/мл позволяет предупреждать внекостные проявления дефицита витамина D у детей (сниженная резистентность к инфекциям, бронхолегочные заболевания, ожирение и др.). Анализ результативных доз витамина D позволил предложить ступенчатую схему профилактического дозирования витамина D в форме холекальциферола: дети до 4 мес нуждаются в ежедневном приеме 500 МЕ/сут (для недоношенных — 800-1000 МЕ/сут), дети в возрасте от 4 мес до 4 лет — 1000 МЕ/сут, 4-10 лет — 1500 МЕ/сут, старше 10 лет — 2000 МЕ/сут. При этом дети должны получать витамин D непрерывно, с сентября по июнь, с использованием 50% дозы витамина для каждого возраста в летние месяцы (июль, август).

КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ

Статья подготовлена при технической поддержке ОАО «Химико-фармацевтический комбинат «АКРИХИН». Авторы данной статьи подтвердили отсутствие иного конфликта интересов, о котором необходимо сообщить.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации. Методические рекомендации МР 2.3.1.2432 от 18 декабря 2008. М. 76 с.

2. Захарова И. Н., Дмитриева Ю. А., Яблочкова С. В., Евсеева Е. А. Недостаточность и дефицит витамина D — что нового? Вопросы современной педиатрии. 2014; 13 (1): 134-140.

3. Holick M. F., Binkley N. C., Bischoff-Ferrari H. A. Endocrine Society. Evaluation, treatment, and prevention of vitamin D deficiency: an Endocrine Society clinical practice guideline. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2011; 96 (7): 1911-1930.

4. Громова О. А., Торшин И. Ю. Витамины и минералы между Сциллой и Харибдой. Под ред. Е. И. Гусева, В. Б. Спиричева. М.: МЦНМО. 2013. 693 c.

5. Торшин И. Ю., Громова О. А. Экспертный анализ данных в молекулярной фармакологии. М.: МЦНМО. 2013. 684 с.

6. Шмакин А. Б. Развитие климатологических исследований в Институте географии Российской Академии Наук. Известия РАН. 2008; 5: 95-105.

7. Holick M.F. Vitamin D: extraskeletal health. Rheum. Dis. Clin. North Am. 2012; 38 (1): 141-160.

8. Halm B. M., Lai J. F., Pagano I., Cooney W., Soon R. A., Franke A. A. Vitamin D deficiency in cord plasma from multiethnic subjects living in the tropics. J. Am. Coll. Nutr. 2013; 32 (4): 215-223.

9. Ng K., Scott J. B., Drake B. F., Chan A. T., Hollis B. W., Chandler P D., Bennett G. G., Giovannucci E. L. Dose response to vitamin D supplementation in African Americans: results of a 4-arm, randomized, placebo-controlled trial. Am. J. Clin. Nutr. 2014; 99 (3): 587-598.

10. Desai N. S., Tukvadze N., Frediani J. K., Kipiani M., Sanikidze E., Nichols M. M., Hebbar G., Kempker R. R., Mirtskhulava V., Kalan-dadze I., Seydafkan S., Sutaria N., Chen T. C., Blumberg H. M., Ziegler T. R., Tangpricha V. Effects of sunlight and diet on vitamin D status of pulmonary tuberculosis patients in Tbilisi, Georgia. Nutrition. 2012; 28 (4): 362-366.

11. Громова О. А., Торшин И. Ю., Учайкин В. Ф., Лиманова О. А. Роль витамина D в поддержании противотуберкулезного, антивирусного и общего противоинфекционного иммунитета. Инфекционные болезни. 2014; 12: 65-74.

12. Faurschou A., Beyer D. M., Schmedes A., Bogh M. K., Philip-sen P. A., Wulf H. C. The relation between sunscreen layer thickness and vitamin D production after ultraviolet B exposure: a randomized clinical trial. Brit. J. Dermatol. 2012; 167 (2): 391395. DOI: 10.1111/j.1365-2133.

13. Макаров Г. А. Механизм расстройств синтетических процессов в тканях на фоне пролонгированной гиподинамии. Патологическая физиология и экспериментальная терапия. 1974; 4: 41-45.

14. Захарова И. Н., Мальцев С. В., Боровик Г. В., Яцык Т. Э., Малявская С. И., Вахлова И. В., Шуматова Т. А., Романцова Е. Б., Романюк Ф. П., Климов Л. Я., Т. Н. Ёлкина, Пирожкова Н. И., Колесникова С. М., Курьянинова В. А., Васильева С. В., Мозжухина М. В., Евсеева Е. А. Результаты многоцентрового исследования «РОДНИЧОК» по изучению недостаточности витамина D у детей раннего возраста в России. Педиатрия. Журнал им. Г. Н. Сперанского. 2015; 1: 62-70.

15. Torshin I.Yu. Bioinformatics in the post-genomic era: physiology and medicine. NY, USA: Nova Biomedical Books. 2007.

16. Тиц Н. У Клиническая оценка лабораторных тестов. М. 2012. 452 с.

17. Nader N. S., Aguirre Castaneda R., Wallace J., Singh R., Weaver A., Kumar S. Effect of vitamin D3 supplementation on serum 25(OH)D, lipids and markers of insulin resistance in obese adolescents: a prospective, randomized, placebo-controlled pilot trial. Horm. Res. Paediatr. 2014; 82 (2): 107-112.

18. Al-Shaar L., Mneimneh R., Nabulsi M., Maalouf J., Fuleihan Gel-H. Vitamin D3 dose requirement to raise 25-hydroxyvitamin D to desirable levels in adolescents: results from a randomized controlled trial. J. Bone Miner. Res. 2014; 29 (4): 944-951.

19. El-Hajj Fuleihan G., Nabulsi M., Tamim H., Maalouf J., Salamoun M., Khalife H., Choucair M., Arabi A., Vieth R. Effect of vitamin D replacement on musculoskeletal parameters in school children: a randomized controlled trial. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2006; 91: 405-412.

20. Ziegler E. E., Nelson S. E., Jeter J. M. Vitamin D supplementation of breastfed infants: a randomized dose-response trial. Pediatr. Res. 2014; 76 (2): 177-183.

21. Walker G. E., Ricotti R., Roccio M., Moia S., Bellone S., Prodam F., Bona G. Pediatric obesity and vitamin D deficiency: a proteomic approach identifies multimericadiponectin as a key link between these conditions. PLoS One. 2014; 9 (1): 83685.

22. Wagner C. L., McNeil R., Hamilton S. A., Winkler J., Rodriguez Cook C., Warner G. A randomized trial of vitamin D supplementation in 2 community health center networks in South Carolina. Am. J. Obstet. Gynecol. 2013; 208 (2): 137e1-13.

23. Grant C. C., Kaur S., Waymouth E., Mitchell E. A., Scragg R., Ekeroma A., Stewart A., Crane J., Trenholme A., Camargo C. A., Jr. Reduced primary care respiratory infection visits following pregnancy and infancy vitamin D supplementation: a randomised controlled trial. Acta Paediatr. 2014; 11-19.

24. Wingate K. E., Jacobson K., Issenman R., Carroll M., Barker C., Israel D., Brill H., Weiler H., Barr S. I., Li W., Lyon M. R., Green T. J. 25-Hydroxyvitamin D concentrations in children with Crohn’sdi-sease supplemented with either 2000 or 400 IU daily for 6 months: a randomized controlled study. J. Pediatr. 2014; 164 (4): 860-865.

25. Khadgawat R., Marwaha R. K., Garg M. K., Ramot R., Oberoi A. K., Sreenivas V., Gahlot M., Mehan N., Mathur P., Gupta N. Impact of vitamin D fortified milk supplementation on vitamin D status of healthy school children aged 10-14 years. Osteoporos Int. 2013; 24 (8): 2335-2343.

26. Abrams S. A., Hawthorne K. M., Chen Z. Supplementation with 1000 IU vitamin D/d leads to parathyroid hormone suppression, but

not increased fractional calcium absorption, in 4-8-y-old children: a double-blind randomized controlled trial. Am. J. Clin. Nutr. 2013; 97 (1): 217-223.

27. Maalouf J., Nabulsi M., Vieth R., Kimball S., El-Rassi R., Mahfoud Z., El-Hajj Fuleihan G. Short- and long-term safety of weekly high-dose vitamin D3 supplementation in school children. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2008; 93 (7): 2693-2701.

28. McNally J. D., Iliriani K., Pojsupap S., Sampson M., O’Hearn K., McIntyre L., Fergusson D., Menon K. Rapid Normalization of Vitamin D Levels: A Meta-Analysis. Pediatrics. 2015; 135 (1): 152-166.

29. Camargo C. A., Jr, Rifas-Shiman S. L., Litonjua A. A., Rich-Edwards J. W., Weiss S. T., Gold D. R., Kleinman K., Gillman M. W. Maternal intake of vitamin D during pregnancy and risk of recurrent wheeze in children at 3 y of age. Am. J. Clin. Nutr. 2007; 85 (3): 788-795.

30. Marchisio P, Consonni D., Baggi E., Zampiero A., Bianchini S., Terranova L., Tirelli S., Esposito S., Principi N. Vitamin D supplementation reduces the risk of acute otitis media in otitis-prone children. Pediatr. Infect. Dis. J. 2013; 32 (10): 1055-1060.

31. Ganmaa D., Giovannucci E., Bloom B. R., Fawzi W., Burr W., Batbaatar D., Sumberzul N., Holick M. F., Willett W. C. Vitamin D, tuberculin skin test conversion, and latent tuberculosis in Mongolian school-age children: a randomized, double-blind, placebo-controlled feasibility trial. Am. J. Clin. Nutr. 2012; 96 (2): 391-396.

32. Pojsupap S., Iliriani K., Sampaio T. Z., O’Hearn K., Kovesi T., Menon K., McNally J. D. Efficacy of high-dose vitamin D in pediatric asthma: a systematic review and meta-analysis. J. Asthma. 2014; 21: P. 1-9.

33. Camargo C. A., Jr, Ganmaa D., Sidbury R., Erdenedelger Kh., Radnaakhand N., Khandsuren B. Randomized trial of vitamin D supplementation for winter-related atopic dermatitis in children. J. Allergy Clin. Immunol. 2014; 134 (4): 831-835.

34. Urashima M., Segawa T., Okazaki M., Kurihara M., Wada Y., Ida H. Randomized trial of vitamin D supplementation to prevent seasonal influenza A in schoolchildren. Am. J. Clin. Nutr. 2010; 91 (5): 1255-1260.

35. Radhakishun N. N., van Vliet M., Poland D. C., Weijer O., Beijnen J. H., Brandjes D. P., Diamant M., von Rosenstiel I. A. Efficacy and tolerability of a high loading dose (25,000 IU weekly) vitamin D3 supplementation in obese children with vitamin D insufficiency/deficiency. Horm. Res. Paediatr. 2014; 82 (2): 103-106.

36. Heaney R. P Assessing vitamin D status. Curr. Opin. Clin. Nutr. Metab. Care. 2011; 14 (5): 440-444.

37. Holick M. F. Vitamin D deficiency. N. Engl. J. Med. 2007; 357: 266-281.

38. Mikati M. A., Dib L., Yamout B., Sawaya R., Rahi A. C., Fuleihan Gel-H. Two randomized vitamin D trials in ambulatory patients on anticonvulsants: impact on bone. Neurology. 2006; 67 (11): 2005-2014.

39. Natarajan C. K., Sankar M. J., Agarwal R., Pratap O. T., Jain V., Gupta N., Gupta A. K., Deorari A. K., Paul V. K., Sreenivas V. Trial of daily vitamin D supplementation in preterm infants. Pediatrics. 2014; 133 (3): 628-634.

40. Grant C. C., Stewart A. W., Scragg R., Milne T., Rowden J., Ekeroma A., Wall C., Mitchell E. A., Crengle S., Trenholme A., Crane J., Camargo C. A., Jr. Vitamin D during pregnancy and infancy and infant serum 25-hydroxyvitamin D concentration. Pediatrics. 2014; 133 (1): 143-153.

41. Oberhelman S. S., Meekins M. E., Fischer P. R., Lee B. R. Maternal vitamin D supplementation to improve the vitamin D status of breast-fed infants: a randomized controlled trial. Mayo Clin. Proc. 2013; 88 (12): 1378-1387.

42. Ala-Houhala M., Koskinen T., Terho A., Koivula T., Visakorpi J. Maternal compared with infant vitamin D supplementation. Arch. Dis. Child. 1986; 61 (12): 1159-1163.

43. Громова О. А., Торшин И. Ю., Пронин А. В. Особенности фармакологии водорастворимой формы витамина D на основе мицелл. Фарматека. 2015; 1: 46-49.

44. Спиричев В. Б., Громова О. А. Витамин D и его синергисты. Земский врач. 2012; 2: 16-19.

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2015/ ТОМ 14/ № 1

Роль витамина D в формировании здоровья детей дошкольного возраста

Журнал «Медицинский совет» №1/2021

DOI: 10.21518/2079-701X-2021-1-37-48

И.Н. Захарова¹, С.В. Долбня², В.А. Курьянинова², Л.Я. Климов², Ш.О. Кипкеев², А.Н. Цуцаева^2,3, А.В. Ягупова², Е.А. Енина^2,3, Л.Л. Автандилян³, Р.А. Атанесян², А.А. Дятлова², М.Е. Пономарёва², А.А. Карасева²

¹Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования; 125993, Россия, Москва, ул. Барркадная, д. 2/1, стр. 1
²Ставропольский государственный медицинский университет; 355017, Россия, Ставрополь, ул. Мира, д. 310
³Краевая детская клиническая больница; 355029, Россия, Ставрополь, ул. Семашко, д. 3

Витамин D обладает плейотропными эффектами, включая поддержание гомеостаза кальция и фосфатов, влияние на иммунную и эндокринную систему. В статье обобщены данные об ожидаемых биологических эффектах витамина D для здоровья детей. Подробно рассмотрены результаты рандомизированных клинических испытаний, оценивающих эффект дотации витамина D на заболеваемость острыми инфекциями респираторного тракта. Показано, что ежедневный прием витамина D в дозе от 10 до 25 мкг/день (400–1000 МЕ/день), по сравнению с плацебо, приводит к значительному снижению доли детей и подростков, перенесших хотя бы один эпизод острой респираторной инфекции. Обсуждены критерии обеспеченности кальциферолом и градация статуса дефицита и недостаточности витамина D в разных странах. Показано, что в интерпретации результатов 25(ОН)D существует консенсус по двум пунктам: уровни кальцидиола ниже 12 нг/мл (30 нмоль/л) считаются явно недостаточными, а уровни выше 30 нг/мл (75 нмоль/л) – достаточными во всех регионах.Сообщается о частоте гиповитаминоза D у детей в возрасте от 3 до 7 лет, где общая сводная оценка, независимо от возрастной группы, этнического состава и широты исследуемых популяций показала, что 13% европейских детей имели концентрацию кальцидиола сыворотки менее 12 нг/мл (

Для цитирования: Захарова И.Н., Долбня С.В., Курьянинова В.А., Климов Л.Я., Кипкеев Ш.О., Цуцаева А.Н., Ягупова А.В., Енина Е.А., Автандилян Л.Л., Атанесян Р.А., Дятлова А.А., Пономарёва М.Е., Карасёва А.А. Роль витамина D в формировании здоровья детей дошкольного возраста. Медицинский Совет. 2021;(1):37-49. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2021-1-37-48.

Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Role of vitamin D in pre-school children’s health

Irina N. Zakharova¹, Svetlana V. Dolbnya², Victoriya A. Kuryaninova², Leonid Ya. Klimov², O. Kipkeev², Anna N. Tsutsaeva^2,3, Anastasia V. Yagupova², Elena A. Enina^2,3, Liana L. Avtandilyan³, Roza A. Atanesyan², Anna A. Dyatlova², Mariya E. Ponomareva², Alisa A. Karaseva²

¹ Russian Medical Academy of Continuing Professional Education; 2/1, Вld. 1, Barrikadnaya St., Moscow, 125993, Russia
² Stavropol State Medical University; 310, Mira St., Stavropol, 355017, Russia
³Territorial Children’s Clinical Hospital; 3, Semashko St., Stavropol, 355029, Russia

Vitamin D has pleiotropic effects, including maintaining calcium and phosphate homeostasis, and affecting the immune and endocrine systems. The article summarizes data on the expected biological effects of vitamin D on children’s health. The results of randomized clinical trials evaluating the effect of vitamin D supplementation on the incidence of acute respiratory tract infec-tions are reviewed in detail. It has been shown that daily intake of vitamin D at a dose of 10 to 25 mcg/day (400–1000 IU/day) compared with placebo leads to a significant decrease in the proportion of children and adolescents who have had at least one episode of acute respiratory infection.The criteria for the provision of calciferol and the gradation of the status of vitamin D deficiency and deficiency in different countries are discussed. It has been shown that in the interpretation of the 25 (OH) D results there is a consensus on two points: calcidiol levels below 12 ng/ml (30 nmol/L) are considered clearly insufficient, and levels above 30 ng/ml (75 nmol/L) are con-sidered sufficient in all regions.The incidence of hypovitaminosis D has been reported in children aged 3 to 7 years, where the overall combined assessment, regardless of age group, ethnic composition and breadth of the studied populations, showed that 13% of European children had a serum calcidiol concentration of less than 12 ng/ml (<30 nmol/L), and about 40% had a level of less than 30 ng/ml (<75 nmol/L).The data on the physiological need and the recommended daily dose of vitamin D for preschool children have been analyzed. In each country, the recommended intake of vitamin D is set (from 400 to 4000 IU), depending on the target concentration of serum calcidiol, the level of insolation, and nutritional characteristics. The necessity of conducting clinical studies in the age group from 3 to 7 years to determine an adequate, effective and safe preventive dose of vitamin D for preschool children in the Russian Federation is emphasized.

For citation: Zakharova I.N., Dolbnya S.V., Kuryaninova V.A., Klimov L.Y., Kipkeev S.O., Tsutsaeva A.N., Yagupova A.V., Enina E.A., Avtandilyan L.L., Atanesyan R.A., Dyatlova A.A., Ponomareva M.E., Karaseva A.A. Role of vitamin D in pre-school children’s health. Meditsinskiy sovet = Medical Council. 2021;(1):37-49. (In Russ.) https://doi.org/10.21518/2079-701X-2021-1-37-48.

Conflict of interest: the authors declare no conflict of interest.

ВВЕДЕНИЕ

Изучению биологических свойств и физиологических эффектов витамина D, разработке нормативов обеспеченности здоровых субъектов, анализу его роли в патогенезе заболеваний, а также созданию национальных и континентальных стратегий компенсации дефицита и недостаточности этого микронутриента уделяется в последние несколько десятилетий весьма важное значение [1–5]. Российским педиатрическим сообществом в 2018 г. принята Национальная программа «Недостаточность витамина D у детей и подростков Российской Федерации: современные подходы к коррекции» [6]. Закономерно, что каждый подобного рода документ нуждается в обновлении и расширении потенциального спектра применения в клинической практике, а также детализации показаний, противопоказаний и ограничений на основе научных достижений.

В настоящее время несколькими коллективами российских специалистов работа по совершенствованию Национальной программы проводится в двух взаимосвязанных направлениях: обоснование тактики профилактики и коррекции гиповитаминоза D у здоровых детей от3 до 18 лет и анализ влияния различных групп заболеваний (инфекционных, аллергических, аутоиммунных, эндокринных и др.) на статус витамина D и возможности коррекции этого состояния при патологии [7–9].

В настоящей статье проанализированы результаты ряда современных работ по профилактике и коррекции дефицита витамина D в дошкольном возрасте. За последние годы в России наметился отчетливый тренд к сохранению препаратов витамина D в качестве средств про-филактики остеопенических состояний на всем протяжении раннего возраста, чему в значительной степени способствовало принятие Национальной программы. Вторым фактором, сыгравшим в течение 2020 г. колоссальную роль в массовом использовании витамина D с целью нормализации иммунного статуса, безусловно, стала пандемия SARS-CoV-2 [10]. Публикации в наиболее авторитетных мировых журналах, подчеркивающие зависимость частоты инфицирования, повышенного риска тяжелого течения и неблагоприятного исхода у пациентов с COVID-19 на фоне дефицита и недостаточности витамина D, являются весомыми аргументами в расширении профилактического приема холекальциферола на протяжении всей жизни, включая детский, подростковый и молодой возраст, не говоря уже о более старших когортах населения [11, 12]. Важно подчеркнуть, что роли в профилактике респираторных инфекций и механизмов, лежащих в основе иммунотропного действия витамина D, посвящен ряд недавних публикаций российских педиатров и инфекционистов [13–15]. Расширяя представления российской научной педиатрической общественности, предлагаем обсудить дискуссионные вопросы профилактики гиповитаминоза D в дошкольном возрасте, в котором увеличивающаяся социализация детей приводит к повышению заболеваемости, что требует от врача-педиатра не только лечения острых и хронических заболеваний, но и использования методов нутритивной иммунокоррекции, в ряду которых назначение препаратов холекальциферола является безопасным, оправданным и весьма эффективным способом профилактики ряда распространенных состояний и заболеваний¹ [16, 17].

ОЖИДАЕМЫЕ БИОЛОГИЧЕСКИЕ ЭФФЕКТЫ ВИТАМИНА D ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ДЕТЕЙ

Угрозы для здоровья детей и взрослых от гиповитаминоза D очевидны. Дефицит витамина D приводит к нарушению минерализации костей из-за неэффективного всасывания кальция с пищей и увеличению концентрации паратиреоидного гормона в сыворотке. Клинические симптомы дефицита витамина D проявляются в виде рахита у детей и остеомаляции у взрослых [18, 19]. Нутриционный рахит, вызванный дефицитом витамина D и/или кальция, по-прежнему поражает значительное число младенцев и детей во всем мире [2, 4]. В последнее десятилетие появились работы, демонстрирующие связь между дефицитом витамина D и хроническими заболеваниями: рассеянный склероз, сахарный диабет, воспалительные заболевания кишечника, ревматоидный артрит, системная красная волчанка, дерматомиозит, бронхиальная астма, а также респираторные инфекции [3, 20, 21]. Большинство постулируемых корреляций основано на ассоциативных или эпидемиологических исследованиях на когортах взрослого населения. Учитывая этические сложности, рандомизированные контролируемые исследования (РКИ) у детей во многих случаях немногочисленны или отсутствуют.

Интерпретация результатов РКИ также представляет определенные трудности, и зачастую «правда кроется в деталях». Например, постулируемая связь между витамином D и распространенностью сахарного диабета I типа (СД1). В Финляндии снижение дозы витамина D с 2000 МЕ/день в 1965 г. до 400 МЕ/день в 1995 г. было связано с увеличением распространенности СД1 [22]. При увеличении профилактической дозы холекальци ферола с 400 до 2000 МЕ/сут, начиная с 2006 г., дальнейшего роста заболеваемости СД1 не произошло, исходя из чего было высказано предположение, что добавление витамина D может снизить риск развития СД1 на 30% [16, 23]. Однако уровни витамина D в сыворотке до инициации сероконверсии аутоантител к островковым клеткам поджелудочной железы или до проявления СД1 не отличались от таковых у детей, у которых не было СД1 и аутоантител к островковым клеткам [24].

Метаанализ рандомизированных контролируемых исследований показал, что добавление витамина D при артериальной гипертензии приводило к небольшому снижению диастолического артериального давления (на 2 мм рт. ст.) у детей старше 5 лет, но не к снижению систолического артериального давления [25]. T. Meyer et al. в РКИ обнаружили обратную связь между уровнем витамина D и артериальным давлением у детей как с синдромом дефицита внимания и гиперактивности, так и без СДВГ [26]. Данные, полученные в РКИ S. Avcil et al., свидетельствуют о том, что СДВГ связан с дефицитом витамина D, замедленным ответом на ПТГ и нарушением гомеостаза кальция у детей [27].

Y.R. Kim et al., исследовавшие связь дефицита витамина D с астмой у детей в Южной Корее, обнаружили, что распространенность астмы увеличивается на 21% при снижении уровня витамина D в сыворотке на 1 нг/мл (ОШ 0,79; 95% ДИ 0,71–0,88; p < 0,001). Однако они не наблюдали никакой связи между уровнем сывороточного вита-мина D и функцией легких [17]. В других РКИ эффект приема витамина D на течение бронхиальной астмы у детей был подтвержден. Добавки витамина D у детей с бронхиальной астмой привели к значительному сокращению числа обострений и частоты госпитализации детей с астмой легкой степени, однако объем форсированного выдоха (ОФВ1) как показатель тяжести заболевания при добавлении витамина D не улучшился. Исходя из чего, высказано предположение, что эффект витамина D объясняется уменьшением частоты острых инфекций верх-них дыхательных путей как триггерного фактора при астме [28, 29]. Дети дошкольного возраста часто болеют острыми респираторными инфекциями. Не всегда это является патологией, а зачастую лишь маркером нормального становления иммунологической реактивности. Витамин D, благодаря противоинфекционному и иммунотропному действию, способен снизить частоту острых респираторных инфекций (ОРИ) как у пациентов с бронхиальной астмой, так и у лиц без хронических заболеваний.

Опубликованные РКИ группируются в систематические обзоры и метаанализы, ценность которых определяется качеством и сопоставимостью включенных первичных исследований. Систематический обзор D.V. Gysin et al. (участники из 10 стран в возрасте от 0 до 84 лет) установил, что добавка витамина D не снижает риск острых респираторных инфекций у здоровых групп населения (отношение шансов [ОШ] 0,94; 95% доверительный интервал [ДИ], 0,88–1,00; р = 0,06; 14 РКИ, 6 985 участников) [30]. Авторы Кокрановского обзора 2017 г., основанного на четырех РКИ с участием почти 3 200 детей в Афганистане, Испании и США, пришли к выводу, что защитный эффект добавок витамина D в отношении риска пневмонии и диареи у детей в возрасте до 5 лет не установлен [31].

Систематический обзор и метаанализ, проведенный A.R. Martineau et al. (2017), сообщает, что ежедневный или еженедельный прием витамина D снижает риск острых респираторных инфекций (отношение шансов [ОШ] 0,88; 95% доверительный интервал [ДИ] 0,81–0,96; p = 0,003; 25 РКИ, 10 933 участника), особенно ярко эффект сниже-ния риска развития ОРИ на фоне сапплементации рацио-на витамином D показан среди лиц с концентрацией 25(OH)D сыворотки ниже 10нг/мл (<25 нмоль/л) (ОШ 0,58, 95% ДИ, 0,40–0,82, p = 0,002; 14 РКИ; 538 участников) [29].

Систематический обзор и метаанализ, проведенные D.A. Jolliffe et al. в 2020 г., оценивающие эффект добавок витамина D на заболеваемость острыми инфекциями респираторного тракта, отличаются подробным анализом. Данные были получены из 42 испытаний (участники из 18 стран в возрасте от 0 до 95 лет), в т. ч. из дополнительных 17 исследований (35 398 участников), опубликованных в период с декабря 2015 г. до мая 2020 г. Продолжительность исследований составляла от 8 нед. до 5 лет. Средний исходный уровень кальцидиола сыворотки варьировал от 7,6 до 36,4 нг/мл (19–91 нмоль/л). Дотация витамина D в опытной группе по сравнению с контролем (добавление плацебо) привела к значительному снижению доли участников, перенесших хотя бы один эпизод ОРИ (ОШ 0,91, 95% ДИ 0,84–0,99; p = 0,01; 36 исследований, 44 009 участников). Максимальную пользу в снижении риска острых инфекций дыхательных путей продемонстрировал ежедневный прием витамина D в дозе от 10 до 25 мкг/день (400–1000 МЕ/день). При анализе подгрупп по возрасту положительный эффект применения витамина D в снижении риска ОРИ наблюдался только у детей и подростков (в возрасте от 1 года до 16 лет). В других возрастных группах старше 16 лет эффекта от приема витамина D не наблюдалось. Не показано положительного воздействия добавок витамина D на профилактику ОРИ при более высоких дозах (более 25 мкг/1000 МЕ в день) или при еженедельных или ежемесячных добавках витамина D2.

На III Международной конференции, посвященной противоречиям в отношении витамина D (Губбио, Италия, 2019), подчеркнуто, что, если в клиническое испытание включаются субъекты, у которых изначально уровни вита-мина D были выше порогового значения, рандомизация субъектов для получения дополнительного витамина D значительно снижает вероятность демонстрации пользы от добавок [32].

Недавно опубликованные в крупных рецензируемых журналах РКИ иллюстрируют этот смешанный феномен [33–36]. Изучение эффекта от приема витамина D наиболее важно у субъектов с дефицитом, поскольку витамин D является пороговым питательным веществом. Это означает, что физиологическая конечная точка, как, например, абсорбция кальция, возрастает в зависимости от дозы до нормативного значения, выше которого более высокие уровни не приводят к большему эффекту [32].

Очевидно, что нельзя ожидать получения эффекта порогового питательного вещества, если и контрольная группа, и группа, в которой использовались добавки, исходно состояли из индивидов с достаточным уровнем витамина D [32, 37].

Разнонаправленные результаты по эффективности применения витамина D не отрицают тем не менее мно-жества кальциемических и некальциемических эффектов холекальциферола в организме; достигнут консенсус во взглядах на необходимость обеспечения адекватного уровня потребления витамина D.

КРИТЕРИИ ОБЕСПЕЧЕННОСТИ ВИТАМИНОМ D

Показателем, отражающим обеспеченность организма витамином D, является концентрация 25(ОН)D в сыворотке крови. Лишь при определенных обстоятельствах возможно использование соотношения 1,25(OH)2D:25(OH)D (маркер активности CYP27B1) и соотношения 25(OH)D: 24,25(OH)2D (диагностический маркер для идиопатической детской гипер-кальциемии, вызванной мутациями CYP24A1) [32, 38–40].Установление единого стандарта минимального достаточного уровня 25(ОН)D важно для диагностики гиповитаминоза D, требующего коррекции, также эти точки отсечения имеют ключевое значение для рандомизированных клинических испытаний.

В интерпретации результатов 25(ОН)D существует консенсус по двум пунктам:

уровни 25(OH)D ниже 12 нг/мл (30 нмоль/л) явно не-достаточны в любом возрасте;
уровни выше 30 нг/мл (75 нмоль/л) явно достаточны [32].

Продолжаются дискуссии относительно того, как рас-сматривать диапазон от 12 до 30 нг/мл (от 30 до 75 нмоль/л). Значение 25(OH)D, взятое из популяционных исследований здоровых субъектов Европы и Северной Америки, соответствует уровням 10–55 нг/мл (25– 137,5 нмоль/л), и часть исследователей настаивает на том, что нет необходимости медикаментозной интервенции при уровне более 12 нг/мл (30 нмоль/л) [41]. В Японии крите-рием дефицита витамина D у детей признан уровень сывороточного 25(OH)D менее 12 нг/мл (30 нмоль/л), недостаточности – от 12 до 20 нг/мл (от 30 до 50 нмоль/л) [42].Институт медицины США (IOM) рекомендовал считать достаточным уровень кальцидиола более 20 нг/мл (>50 нмоль/л), того же мнения придерживается Американская Академия Педиатрии (ААР) [43]. Однако следует подчеркнуть, что эти рекомендации основаны исключительно на анализе эффективности кальциемических эффектов – абсорбции кальция в кишечнике, наличии признаков остеомаляции, а также на подавлении активности сывороточного паратиреоидного гормона (ПТГ) витамином D [43, 44].

Эндокринологическое общество США настаивает на достаточной обеспеченности витамином D при 25(ОН)D более 30 нг/мл (>75 нмоль/л) [1], поскольку еще в работах 1996–1997 гг. показано, что уровень ПТГ снижается при повышении кальцидиола сыворотки и достигает плато у взрослых при уровне 25(ОН)D в сыворотке в диапазоне 30–40 нг/мл (75–100 нмоль/л) [45]. Имеются многочисленные поперечные отчеты о порогах подавления сывороточного ПТГ кальцидиолом [46]. Крупное исследование W. Saliba et al., включающее 19 172 человека из базы данных израильских клинических лабораторий, определило порог сывороточного 25(OH)D как 31,6 нг/мл (79 нмоль/л), однако после исключения субъектов с гиперкальциемией и сниженной функцией почек порог был снижен до 18,4 нг/мл (46 нмоль/л) [47].

Исследование недостаточности витамина D у чернокожих детей в возрасте от 6 до 10 лет в Питтсбурге (США) показало, что сывороточные концентрации ПТГ снижались с увеличением сывороточных концентраций 25(OH)D и достигли плато при достижении концентрации 25(ОH)D ≥ 30 нг/мл (75 нмоль/л) [43, 44].В Российской Федерации адекватный уровень вита-мина D определяется как концентрация кальцидиола сыворотки 30–100 нг/мл (75–250 нмоль/л), градация статуса и концентрации 25(ОН)D приведены в табл. 1.

Таблица 1. Пределы концентраций 25(ОН)D в сыворотке, рекомендуемые в РФ [6]

Степень обеспеченности	Уровень 25(ОН)D
тяжелый дефицит	<10 нг/мл (<25 нмоль/л)
дефицит	<20 нг/мл (<50 нмоль/л
недостаточность	20–30 нг/мл (50–75 нмоль/л)
удовлетворительная обеспеченность	30–100 нг/мл (75–250 нмоль/л)
токсический уровень	>150–200 нг/мл (>375–500 нмоль/л)

ЧАСТОТА ГИПОВИТАМИНОЗА D У ДОШКОЛЬНИКОВ

Дефицит витамина D является наиболее частым дефицитом питательных микроэлементов во всем мире, он не ограничивается младенчеством, а охватывает всю продолжительность жизни, достигая максимума в уязвимые периоды ускоренного роста, к числу которых, безусловно, может быть отнесен и дошкольный возраст.

Используя критерий дефицита витамина D на уровне менее 20 нг/мл (менее 50 нмоль/л), установлено, что до 1/3 населения мира страдает им, причем доля в Европе достигает 40%. Тяжелый дефицит витамина D, определяемый как уровень менее 12 нг/мл, наблюдается примерно у 7% населения во всем мире, при этом между странами и возрастными группами наблюдаются значительные различия [5, 6, 32, 44, 48]. Среди детей младше 5 лет встречаемость дефицита витамина D менее 20 нг/мл (<50 нмоль/л) составила: в Афганистане – 73,1%, в США – 10–12%, в Испании – 6,2%. В Северной Италии среди 121 обследованного ребенка в возрасте старше 1 года, 46% имели дефицит витамина D, а 9% – глубокий дефицит [25, 49, 50]. В Великобритании зимой и в начале весны пример-но у 3% детей от 4 до 6 лет наблюдаются очень низкие концентрации 25(OH)D в сыворотке крови <10 нг/мл(25 нмоль/л) [41]. О степени дефицита витамина D свидетельствуют отчеты из других регионов, включая детей, живущих на севере Греции, в Германии, Италии, Турции, Норвегии, Нидерландах, России, Китае (табл. 2).

Таблица 2. Данные о концентрации 25(ОН)D и частоте дефицита витамина D среди детского населения (адапт. из [48] и [51], дополнено)

Автор,ссылка	Страна	Объект исследования	Сезон	Абсолютный уровень 25(ОН)D, нмоль/л	% детей с концентрацией 25(ОН)D
Автор,ссылка	Страна	Объект исследования	Сезон	Абсолютный уровень 25(ОН)D, нмоль/л	<10 нг/мл<25 нмоль/л	<11 нг/мл<27,5 нмоль/л	< 12 нг/мл<30 нмоль/л	<20 нг/мл<50 нмоль/л	<30 нг/мл<75 нмоль/л
M. N. Holten-Andersen et al. [52]	Норвегия	n = 92, возраст 2–6 лет	—	75,8				16,6	45,8
A.A. Stellinga-Boelen et al. [53	Нидерланды	дети беженцев n = 112, возраст 2–12 лет	Весна	—			13	42
NDNS*	Великобритания	n = 1488,возраст 1–4 года	Весь год	—			22,1		55,4
E.I. Kondratyeva et al. [54]	Россия	n = 333,возраст 0–18 лет	Весь год	32,7	2,5			21,8	51
KiGGS [55]	Германия	n = 10 015	Весь год	—			12,5		45,6
A.O. Akman et al. [56]	Турция	n = 849,возраст 1–16 лет	—	—				8	25,5
G. Lippi et al. [57]	Италия	n = 192,средний возраст 7,2 года	—	121		6,2
D. Lapatsanis et al. [58]	Греция	n = 178, возраст 3–18 лет	Февраль-март	46,25	13,5 (3–14 лет)
C. Yang et al. [59]	Китай	n = 460 537,возраст 0–18 лет	Весь год	72,2			6,7	22,6

Примечание. KiGGS – Немецкое собеседование и обследование здоровья детей и подростков. NDNS – Национальное исследование диеты и питания.* National Diet and Nutrition Survey [Internet]. Results from years 1, 2, 3 and 4 (combined) of the Rolling Programme (2008/200 –2011/2012). London: Public Health London. 2014. Available at: https://www.gov.uk/government/statistics/national-diet-and-nutrition-survey-results-from-years-1-to-….

Общая сводная оценка, независимо от возрастной группы, этнического состава и широты исследуемых популяций, показала, что 13,0% из 55 844 европейских детей имели концентрацию 25(OH)D в сыворотке менее 12 нг/мл(<30 нмоль/л) в среднем в год [51]. Согласно предложенному определению недостаточности витамина D менее 30 нг/мл (<75 нмоль/л), распространенность гиповитаминоза D составляла около 40%.

Комитет по питанию ESPGHAN резюмирует, что дефицит витамина D связан с темной кожей, недостаточным пребыванием на солнце (чрезмерное использование солнцезащитного крема с высоким SPF, пребывание большую часть дня в помещении, ношение одежды, закрывающей значительную часть кожи, проживание в северных широтах в зимнее время), ожирение, хронические заболевания печени, хронические заболевания кишечника, хронические заболевания почек и использование некоторых лекарственных средств (противоэпилептические препараты, системные глюкокортикоиды) [48].

Аббревиатура	Определение
EAR – Estimated Average Requirement	Расчетная средняя потребность – ежедневный уровень питательных веществ, необходимый для удовлетворения потреб-ностей половины здоровых людей на определенном этапе жизни и в определенной гендерной группе
RDI – Recommended Dietary Intake	Рекомендуемое диетическое потребление (в США канадская терминология – «Рекомендуемая диетическая норма», или «RDA») – средний дневной уровень потребления с пищей, достаточный для удовлетворения потребностей в питательных веществах почти всех (97–98%) здоровых людей на определенном этапе жизни и в определенной гендерной группе
AI – Adequate Intake	Адекватное потребление (используется, когда невозможно определить RDI) – средний ежедневный уровень потребления питательных веществ, основанный на наблюдательных или экспериментальных исследованиях, или оценках потребления питательных веществ группой (или группами) практически здоровых людей
UL – Upper Level of Intake	Верхний уровень потребления – самый высокий среднесуточный уровень потребления питательных веществ, не оказыва-ющий неблагоприятного воздействия на здоровье почти всех людей в общей популяции. По мере того как потребление увеличивается выше UL, возрастает потенциальный риск побочных эффектов

Наименование профессиональной организации/документ	Целевой уровень 25(ОН)D	Вид эталонного потребления витамина D	Уровень потребления витамина D
Мкг	МЕ
Обзор рекомендуемых диетических рационов для японцев (Япония), 2015*	≥12 нг/мл или≥30 нмоль/л	AIUL	2,5–3 30–40	100–120 1200–1600
ВОЗ, 2004/2012† [60]	≥10,8 нг/мл или≥27,0 нмоль/л	RDI	5	200
Рекомендации северных стран по питанию (Дания, Финляндия, Исландия, Норвегия, Швеция и Фарерские острова, Гренландия и Аландские острова), 2012‡	≥20 нг/мл или≥50 нмоль/л	RDI	10	400
Американская академия педиатрии – AAP, 2008 [44]	≥20 нг/мл или≥50 нмоль/л	дополнительнок пищевым источникам	10	400
Национальная академия медицины – IOM (США и Канада), 2011 [43]	≥20 нг/мл или≥50 нмоль/л	RDI UL	15 75	600 3000
Европейское агентство по безопасности продовольствия – EFSA, 2016 [61]	≥20 нг/мл или≥50 нмоль/л	AI UL	15 25	600 1000
Немецкое общество питания – DACH (Германия, Австрия, Швейцария), 2012 [62]	≥20 нг/мл или≥50 нмоль/л	RD	20	800
Позиционный документ Комитета по питанию Французского педиатрического общества, 2012 [41]	≥20 нг/мл или≥50 нмоль/л	дополнительнок пищевым источникам	2000–2500 2 дозы в год (ноябрь и февраль)	80000–100000 2 дозы в год(ноябрь и февраль)
Эндокринное общество (США), 2020 [1]	≥30 нг/мл или≥75 нмоль/л	AI UL	15–25 100	600–1000 4000
Научное общество Европейская ассоциация витамина D – EVIDAS (Центральная Европа), 2013 [5]	≥30 нг/мл или≥75 нмоль/л	AI	15–25	600–1000
Национальная программа «Недоста точ ность витамина D у детей и подростков Российской Федерации: современные подходы к коррекции», 2018 [6]	≥30 нг/мл или≥75 нмоль/л	дополнительная дотация	25	1000
Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для раз лич ных групп населения Российской Федера ции. Методические рекомендации (РФ), 2009 #	нет данных	норма физиологической потребности	10	400

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги, следует отметить, что гиповитаминоз D – широко распространенное в мире явление у детей в возрасте от 3 до 7 лет. В Российской Федерации его распространенность в мультицентровых исследованиях изучена недостаточно, однако, исходя из географического расположения, особенностей пищевого рациона и минимального использования фортифицированных продуктов, следует предположить, что частота дефицита и недостаточности витамина D в этой возрастной когорте в нашей стране весьма значительна. Очевидна необходимость проведения полномасштабного исследования обеспеченности и факторов, влияющих на статус витамина D у детей в различных регионах России. Роль витамина D в противоинфекционном иммунитете, подтвержденная в большинстве стран и регионов мира, позволяет рассматривать сапплементацию рациона препаратами холекальциферола вполне обоснованной стратегией профилактики острых инфекций респираторного тракта, которые в дошкольном возрасте составляют существенную долю общей заболеваемости.

Для определения адекватной, эффективной и безопасной профилактической дозы витамина D для дошкольников необходимы надлежащим образом спланированные интервенционные клинические исследования в возрастной группе от 3 до 7 лет. Также крайне важным является разработка методики коррекции гиповитаминоза D у детей дошкольного возраста.

Дальнейшая детализация Национальной программы «Недостаточность витамина D у детей и подростков Российской Федерации» в когорте детей дошкольного возраста с определением сезонного или внесезонного назначения препаратов холекальциферола, суточной или курсовой дозы витамина D, лабораторных критериев достижения физиологически оптимального уровня обеспеченности должна, с нашей точки зрения, рассматриваться на ближайшее время в качестве приоритетной задачи российской педиатрической и нутрициологической школы.

¹Scientific Advisory Committee on Nutrition (SACN). Vitamin D and acute respiratory tract infections (December 2020). Available at: https://assets.publishing.service.gov.uk/govern-ment/uploads/ system/uploads/attachmentdata/file/945179/SACN_December 2020_Vitamin D_Acute Respiratory Tract Infections.pdf.
² Scientific Advisory Committee on Nutrition (SACN). Vitamin D and acute respiratory tract infections (December 2020). Available at: https://assets.publishing.service.gov.uk/govern-ment/uploads/ system/uploads/attachmentdata/file/945179/SACN_December 2020_Vitamin D_Acute Respiratory Tract Infections.pdf
³Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации. М.: Федеральный центр гигиены и эпидемиологии Роспотребнадзора; 2009. 36 с. Режим доступа: https://www.rospotrebnadzor.ru/documents/details.php?ELEMENT_ID=4583 (дата обращения 09.01.2021).
⁴ Converting Units of Measure for folate, niacin, and vitamins A, D, and E on the Nutrition and Supplement Facts Labels: Guidance for Industry FDA-2016-D-4484. Available at: https://www.fda.gov/media/129863/download.
⁵Overview of Dietary Reference Intakes for Japanese. 2015. Available at: https://www.mhlw.go.jp/file/06-Seisakujouhou-10900000-Kenkoukyoku/Overview.pdf
⁶ National Health and Medical Research Council, Australian Government Department of Health and Ageing, New Zealand Ministry of Health. Nutrient reference values for Australia and New Zealand. Canberra: National Health and Medical Research Council; 2006. Version 1.2, Updated September 2017. Available at: https://www.nhmrc.gov.au/about-us/publications/nutrient-refer-ence-values-australia-and-new-zealand-….
⁷World Health Organization and Food and Agriculture Organization of the United Nations. Vitamin and mineral requirements in human nutrition. Second edition. Available at:https://apps.who.int/iris/bitstream/handle/10665/42716/9241546123.pdf.
⁸ Scientific Advisory Committee on Nutrition (SACN). Vitamin D and acute respiratory tract infections (December 2020). Available at: https://assets.publishing.service.gov.uk/govern-ment/uploads/ system/uploads/attachmentdata/file/945179/SACN_December 2020_Vitamin D_Acute Respiratory Tract Infections.pdf.
⁹ Nordic Nutrition Recommendations 2012. Integrating nutrition and physical activity. Nordic Council of Ministers. 2014. Layout and e-book production: Narayana Press. Available at: http://dx.doi.org/10.6027/Nord2014-002. ISSN 0903–7004.

Список литературы / References

Kimball S.M., Holick M.F. Official recommendations for vitamin D through the life stages in developed countries. Eur J Clin Nutr. 2020;74(11):1514-1518. https://doi.org/10.1038/s41430-020-00706-3.
Gracia-Marco L. Calcium, vitamin D, and health. Nutrients. 2020;12(2):416. https://doi.org/10.3390/nu12020416
Marino R., Misra M. Extra-skeletal effects of vitamin D. Nutrients. 2019;11(7):1460. https://doi.org/10.3390/nu11071460.
Munns C.F., Shaw N., Kiely M., Specker B.L., Thacher T.D., Ozono K. et al. Global Consensus Recommendations on Prevention and Management of Nutritional Rickets. J Clin Endocrinol Metab. https://doi.org/;101(2):394-415.doi: 10.1210/jc.2015-2175.
Pludowski P., Karczmarewicz E., Bayer M., Carter G., Chelbna-Sokol D., CzechKowalska J. et al. Practical guidelines for the supplementation of vitamin D and the treatment of deficits in Central Europe — recommended vitamin D intakes in the general population and groups at risk of vitamin D deficiency. Endokrynol Pol. 2013;64(4):319-327. https://doi.org/10.5603/EP.2013.0012.
Захарова И.Н., Боровик Т.Э., Вахлова И.В., Горелов А.В., Гуменюк О.И., Гусев Е.И. и др. Недостаточность витамина D у детей и подростков Российской Федерации: современные подходы к коррекции. М.: ПедиатрЪ; 2018. 96 с. Режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?id=34881251.
Захарова И.Н., Климов Л.Я., Мальцев С.В., Малявская С.И., Громова О.А., Курьянинова В.А. и др. Профилактика и коррекция недостаточности витамина D в раннем детском возрасте: баланс эффективности и безопасности. Педиатрия. 2017;96(5):66-73. Режим доступа: https://cloud.mail.ru/public/69Y2/8Ex6YvBPN.
Малявская С.И., Кострова Г.Н., Лебедев А.В., Голышева Е.В., Карамян В.Г. Уровни витамина D у представителей различных групп населения города Архангельска. Экология человека. 2018;(1):60-64. Режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?id=32232399.
Наумов А.В. Гормон D3 как витамин для коморбидных состояний: кому, когда и как? Трудный пациент. 2018;16(3):20-27. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/gormon-d3-kak-vitamin-dlya-komorbidnyhsostoyaniy-komu-kogda-i-kak/viewer.
Watkins J. Preventing a COVID-19 pandemic. BMJ. 2020;368:m810. https://doi.org/10.1136/bmj.m810.
Mercola J., Grant W.B., Wagner C.L. Evidence Regarding Vitamin D and Risk of COVID-19 and Its Severity. Nutrients. 2020;12(11):3361. https://doi.org/10.3390/nu12113361.
Mohan M., Cherian J.J., Sharma A. Exploring links between vitamin D deficiency and COVID-19. PLoS Pathog. 2020;16(9):e1008874. https://doi.org/10.1371/journal.ppat.1008874.
Захарова И.Н., Климов Л.Я., Касьянова А.Н., Курьянинова В.А., Долбня С.В., Иванова А.В. и др. Современные представления об иммунотропных эффектах витамина D. Вопросы практической педиатрии. 2019;14(1):7-17. https://doi.org/10.20953/1817-7646-2019-1-7-17.
Громова О.А., Торшин И.Ю., Фролова Д.Е., Лапочкина Н.П., Лиманова О.А. О противовирусных эффектах витамина D. Медицинский совет. 2020;(3):152-158. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2020-3-152-158.
Захарова И.Н., Климов Л.Я., Касьянова А.Н., Курьянинова В.А., Долбня С.В., Горелов А.В. и др. Взаимосвязь инфекционной заболеваемо-сти и недостаточности витамина D: современное состояние проблемы. Инфекци онные болезни. 2018;16(3):69-78. Режим доступа: https://phdynasty.ru/katalog/zhurnaly/infektsionnye-bolezni/2018/tom-16-nomer-3/34784.
Hypponen E., Laara E., Reunanen A., Jarvelin M.R., Virtanen S.M. Intake of vitamin D and risk of type 1 diabetes: a birth-cohort study. Lancet. 2001;358(9292):1500-1503. https://doi.org/10.1016/S0140-6736(01)06580-1.
Kim Y.R., Seo S.C., Yoo Y., Choung J.T. Are children with asthma in South Korea also associated with vitamin D deficiency? Environ Anal Health Toxicol. 2017;32(1):e2017005. https://doi.org/10.5620/eht.e2017005.
Holick M.F. Resurrection of vitamin D deficiency and rickets. J Clin Invest. 2006;116(8):2062-2072. https://doi.org/10.1172/JCI29449.
Lai J.K., Lucas R.M., Clements M.S., Roddam A.W., Banks E. Hip fracture risk in relation to vitamin D supplementation and serum 25-hydroxyvitamin D levels: a systematic review and meta-analysis of randomised controlled trials and observational studies. BMC Public Health. 2010;10:331. https://doi.org/10.1186/1471-2458-10-331.
Bolland M.J., Grey A., Gamble G.D., Reid I.R. The effect of vitamin D supplementation on skeletal, vascular, or cancer outcomes: a trial sequential meta-analysis. Lancet Diabetes Endocrinol. https://doi.org/;2(4):307-320.doi: 10.1016/S2213-8587(13)70212-2.
Bouillon R., Marcocci C., Carmeliet G., Bikle D., White J.H., Dawson-Hughes B. et al. Skeletal and extraskeletal actions of vitamin D: current evidence and outstanding questions. Endocr Rev. 2019;40(4):1109-1151. https://doi.org/10.1210/er.2018-00126.
Winzenberg T.M., Powell S., Shaw K.A., Jones G. Vitamin D supplementation for improving bone mineral density in children. Cochrane Database Syst Rev.2010;(10):CD006944. https://doi.org/10.1002/14651858.CD006944.pub2.
Harjutsalo V., Sund R., Knip M., Groop P.H. Incidence of type 1 diabetes in Finland. JAMA.2013;310(4):427-428. https://doi.org/10.1001/jama.2013.8399.
Zipitis C.S., Akobeng A.K. Vitamin D supplementation in early childhood and risk of type 1 diabetes: a systematic review and meta-analysis. Arch Dis Child. 2008;93(6):512-517. https://doi.org/10.1136/adc.2007.128579.Yakoob M.Y., Salam R.A, Khan F.R., Bhutta Z.A. Vitamin D supplementation for preventing infections in children under five years of age. Cochrane Database Syst Rev. 2016;(11):CD008824. https://doi.org/10.1002/14651858.CD008824.pub2.
Meyer T., Becker A., Sundermann J., Rothenberger A., Herrmann-Lingen C. Attention deficit-hyperactivity disorder is associated with reduced blood pressure and serum vitamin D levels: results from the nationwide German Health Interview and Examination Survey for Children and Adolescents (KiGGS). Eur Child Adolesc Psychiatry. 2017;26(2):165-175. https://doi.org/10.1007/s00787-016-0852-3.
Avcil S., Uysal P., Yilmaz M., Erge D., Demirkaya S.K., Eren E. Vitamin D. Deficiency and a blunted parathyroid hormone response in children with attention-deficit/hyperactivity disorder. Clin Lab.2017;63(3):435-443. https://doi.org/10.7754/Clin.Lab.2016.160629.
Mäkinen M., Mykkänen J., Koskinen M., Simell V., Veijola R., Hyöty H. et al. Serum 25-hydroxyvitamin D concentrations in children progressing to autoimmunity and clinical type 1 diabetes. J Clin Endocrinol Metab. 2016;101(2):723-729. https://doi.org/10.1210/jc.2015-3504.
Martineau A.R., Jolliffe D.A., Hooper R.L., Greenberg L., Aloia J.F., Bergman P. et al. Vitamin D supplementation to prevent acute respiratory tract infections: systematic review and meta-analysis of individual participant data. BMJ. 2017;15(356):i6583. https://doi.org/10.1136/bmj.i6583.
Vuichard Gysin D., Dao D., Gysin C.M., Lytvyn L., Loeb M. Effect of vitamin D3 supplementation on respiratory tract infections in healthy individuals: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS One. 2016;11(9):e0162996. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0162996.
Aglipay M., Birken C.S., Parkin P.C., Loeb M.B., Thorpe K., Chen Y. et al. Effect of high-dose vs standard-dose wintertime vitamin D supplementation on viral upper respiratory tract infections in young healthy children. JAMA. 2017;318(3):245-254. https://doi.org/10.1001/jama.2017.8708.
Giustina A., Bouillon R., Binkley N., Sempos C., Adler R.A., Bollerslev J. et al. Controversies in vitamin D: a statement from the Third International Conference. JBMR Plus. 2020;4(12):e10417. https://doi.org/10.1002/jbm4.10417.
Khaw K.T., Stewart A.W., Waayer D., Lawes C.M.M., Toop L., Camargo C.A. Jr., Scragg R. Effect of monthly high-dose vitamin D supplementation on falls and non-vertebral fractures: secondary and post-hoc outcomes from the randomised, double-blind, placebo-controlled ViDA trial. Lancet Diabetes Endocrinol. 2017;5(6):438-447. https://doi.org/10.1016/S2213-8587(17)30103-1.
Manson J.E., Bassuk S.S., Lee I.M., Cook N.R., Albert M.A., Gordon D. et al. The VITamin D and OmegA-3 TriaL (VITAL): rationale and design of a large randomized controlled trial of vitamin D and marine omega-3 fatty acid supplements for the primary prevention of cancer and cardiovascular disease. Contemp Clin Trials. 2012;33(1):159-171. https://doi.org/10.1016/j.cct.2011.09.009.
Scragg R., Waayer D., Stewart A.W., Lawes C.M.M., Toop L., Murphy J. et al. The Vitamin D Assessment (ViDA) Study: design of a randomized controlled trial of vitamin D supplementation for the prevention of cardiovascular disease, acute respiratory infection, falls and non-vertebral fractures. J Steroid Biochem Mol Biol. 2016;164:318-325. https://doi.org/10.1016/j.jsbmb.2015.09.010.
Pittas A.G., Dawson-Hughes B., Sheehan P.R., Rosen C.J., Ware J.H., Knowler W.C., Staten M.A. Rationale and design of the Vitamin D and Type 2 Diabetes (D2d) study: a diabetes prevention trial. Diabetes Care. 2014;37(12):3227-3234. https://doi.org/10.2337/dc14-1005.
Rejnmark L., Bislev L.S., Cashman K.D., Eiríksdottir G., Gaksch M., Grübler M. et al. Non-skeletal health effects of vitamin D supplementation: A systematic review on findings from meta-analyses summarizing trial data. PLoS One.2017;12(7):e0180512. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0180512.
Sempos C.T., Heijboer A.C., Bikle D.D., Bollerslev J., Bouillon R., Brannon P.M. et al. Vitamin D assays and the definition of hypovitaminosis D: results from the first international conference on controversies in vitamin D. Br J Clin Pharmacol.2018;84(10):2194-2207. https://doi.org/10.1111/bcp.13652.
Bouillon R. Free or total 25(OH)D as marker for vitamin D status? J Bone Miner Res.2016;31(6):1124-1127. https://doi.org/10.1002/jbmr.2871.
Bikle D.D. Vitamin D metabolism, mechanism of action, and clinical applications. Chem Biol.2014;21(3):319-329. https://doi.org/10.1016/j.chembiol.2013.12.016.
Vidailhet M., Mallet E., Bocquet A., Bresson J.L., Briend A., Chouraqui J.P. et al. Vitamin D: still a topical matter in children and adolescents. A position paper by the Committee on Nutrition of the French Society of Paediatrics. Arch Pediatr. 2012;19(3):316-328. https://doi.org/10.1016/j.arcped.2011.12.015.
Cribb V.L., Northstone K., Hopkins D., Emmett P.M. Sources of vitamin D and calcium in the diets of preschool children in the UK and the theoretical effect of food fortification. J Hum Nutr Diet. 2015;28(6):583-592. https://doi.org/10.1111/jhn.12277.
Ross A.C., Manson J.E., Abrams S.A., Aloia J.F., Brannon P.M., Clinton S.K. et al. The 2011 report on dietary reference intakes for calcium and vitamin D from the Institute of Medicine: what clinicians need to know. J Clin Endocrinol Metab.2011;96(1):53-58. https://doi.org/10.1210/jc.2010-2704.
Wagner C.L., Greer F.R. Prevention of rickets and vitamin D deficiency in infants, children, and adolescents. Pediatrics. 2008;122(5):1142-1152. https://doi.org/10.1542/peds.2008-1862.
Holick M.F., Binkley N.C., Bischoff-Ferrari H.A., Gordon C.M., Hanley D.A., Heaney R.P. et al. Evaluation, treatment, and prevention of vitamin D deficiency: an Endocrine Society clinical practice guideline. J Clin Endocrinol Metab.2011;96(7):1911-1930. https://doi.org/10.1210/jc.2011-0385.
Jorde R., Grimnes G. Serum PTH is not a good marker for defining a threshold for vitamin D deficiency. Endocr Connect. 2020;9(5):396-404. https://doi.org/10.1530/EC-20-0067.
Saliba W., Barnett O., Rennert H.S., Lavi I., Rennert G. The relationship between serum 25(OH)D and parathyroid hormone levels. Am J Med. 2011;124(12):1165-1170. https://doi.org/10.1016/j.amjmed.2011.07.009.
Braegger C., Campoy C., Colomb V., Decsi T., Domellof M., Fewtrell M. et al. Vitamin D in the healthy European paediatric population. J Pediatr Gastroenterol Nutr. 2013;56(6):692-701. https://doi.org/10.1097/MPG.0b013e31828f3c05.
Коденцова В.М., Рисник Д.В. Обеспеченность детей витамином D. Сравнительный анализ способов коррекции. Лечащий врач. 2020;(2):35-43. Режим доступа: https://lvrach.ru/2020/02/15437496.
Mazzoleni S., Magni G., Toderini D. Effect of vitamin D3 seasonal supplementation with 1500 IU/day in north Italian children (DINOS study). Ital J Pediatr.2019;45(1):18. https://doi.org/10.1186/s13052-018-0590-x.
Cashman K.D., Dowling K.G., Škrabáková Z., Gonzalez-Gross M., Valtueña J., De Henauw S. et al. Vitamin D deficiency in Europe: pandemic? Am J Clin Nutr. 2016;103(4):1033-1044. https://doi.org/10.3945/ajcn.115.120873.
Holten-Andersen M.N., Haugen J., Oma I., Strand T.A. Vitamin D status and its determinants in a paediatric population in Norway. Nutrients. 2020;12(5):1385. https://doi.org/10.3390/nu12051385.
Stellinga-Boelen A.A., Wiegersma P.A., Storm H., Bijleveld C.M., Verkade H.J. Vitamin D levels in children of asylum seekers in The Netherlands in relation to season and dietary intake. Eur J Pediatr. 2007;166(3):201-206. https://doi.org/10.1007/s00431-006-0221-1.
Kondratyeva E.I., Zakharova I.N., Ilenkova N.A., Klimov L.Y., Petrova N.V., Zodbinova A.E. et al. Vitamin D status in Russian children and adolescents: contribution of genetic and exogenous factors. Front Pediatr. 2020;8:583206. https://doi.org/10.3389/fped.2020.583206.
Kurth B.M., Kamtsiuris P., Hölling H., Schlaud M., Dölle R., Ellert U. et al. The challenge of comprehensively mapping children’s health in a nationwide health survey: design of the German KiGGS-Study. BMC Public Health. 2008;8:196. https://doi.org/10.1186/1471-2458-8-196.
Akman A.O., Tumer L., Hasanoglu A., Ilhan M., Cayci B. Frequency of vitamin D insufficiency in healthy children between 1 and 16 years of age in Turkey. Pediatr Int. 2011;53(6):968-973. https://doi.org/10.1111/j.1442-200X.2011.03486.x.5 . Lippi G., Montagnana M., Targher G. Vitamin D deficiency among Italian children. CMAJ. 2007;177(12):1529-1530. https://doi.org/10.1503/cmaj.1070102.
Lapatsanis D., Moulas A., Cholevas V., Soukakos P., Papadopoulou Z.L., Challa A. Vitamin D: a necessity for children and adolescents in Greece. Calcif Tissue Int. 2005;77(6):348-355. https://doi.org/10.1007/s00223-004-0096-y.
Yang C., Mao M., Ping L., Yu D. Prevalence of vitamin D deficiency and insufficiency among 460,537 children in 825 hospitals from 18 provinces in mainland China. Medicine (Baltimore). 2020;99(44):e22463. https://doi.org/10.1097/MD.0000000000022463.
Bouillon R. Comparative analysis of nutritional guidelines for vitamin D. Nat Rev Endocrinol. 2017;13(8):466-479. https://doi.org/10.1038/nrendo.2017.31.
EFSA Panel on Dietetic Products, Nutrition and Allergies (NDA). Dietary reference values for vitamin D. EFSA Journal. 2016;14(10):45-47. https://doi.org/10.2903/j.efsa.2016.4547.
German Nutrition Society. New reference values for vitamin D. Ann Nutr Metab.2012;60(4):241-246. https://doi.org/10.1159/000337547.
Laing E.M., Lewis R.D. New concepts in vitamin D requirements for children and adolescents: a controversy revisited. Front Horm Res. 2018;50:42-65. https://doi.org/10.1159/000486065.
Brett N.R., Parks C.A., Lavery P., Agellon S., Vanstone C.A., Kaufmann M. et al. Vitamin D status and functional health outcomes in children aged 2-8 y: a 6-mo vitamin D randomized controlled trial. Am J Clin Nutr. 2018;107(3):355-364. https://doi.org/10.1093/ajcn/nqx062.
Narvaez J., Maldonado G., Guerrero R., Messina O.D., Rios C. Vitamin D megadose: definition, efficacy in bone metabolism, risk of falls and fractures. Open Access Rheumatol. 2020;12:105-115. https://doi.org/10.2147/OARRR.S252245.
Huey S.L., Acharya N., Silver A., Sheni R., Yu E.A., Peña-Rosas J.P., Mehta S. Effects of oral vitamin D supplementation on linear growth and other health outcomes among children under five years of age. Cochrane Data base Syst Rev.2020;12:CD012875. https://doi.org/10.1002/14651858.CD012875.pub2

Дефицит витамина D | Статья на сайте медицинского центра «ВЫМПЕЛ-МЕДЦЕНТР»

Чтобы организм человека правильно функционировал, необходима слаженная работа и взаимодействие всех его систем. В процессе жизнеобеспечения задействованы множество компонентов. Дестабилизация количества одного из них грозит развитием серьезных недугов. Особенно опасна нехватка витамина D. Второе название компонента – кальциферол. В его составе есть несколько активных провитаминов: эргокальциферол и холекальциферол – Д2 и Д3 соответственно. Последний человеческий организм способен синтезировать самостоятельно под воздействием солнечных лучей, первый – поступает в клетки с продуктами питания. Дефицит витамина Д может приводить к серьезным нарушениям систем жизнеобеспечения и патологиям внутренних органов.

Почему происходит недостаток витамина D в организме

Многие ученые относят кальциферол к гормонам, ввиду его участия в размножении клеток и нормализации обменных процессов. Однако основная функция витамина – регулировка переработки кальция и фосфора в тонком кишечнике. Элемент непосредственно влияет на человеческий организм, а именно:

укрепляет иммунную систему;
участвует в выработке инсулина поджелудочной для корректной работы ЖКТ;
подавляет рост опухолевых клеток;
повышает либидо, стимулирует репродуктивную функцию;
задействован в эндокринной системе – регулирует деятельность желез внутренней секреции;
влияет на нервную систему, улучшая память и внимание;
регулирует кровяную свертываемость;
отвечает за нормализацию артериального давления;
улучшает состояние кожи, ногтей, волос.

Среди основных причин нехватки витамина D – сбои в работе самостоятельного синтеза либо нарушение, вызванное неправильным питанием. Кроме того, есть еще несколько факторов, приводящих к дефициту:

темная кожа самостоятельно защищает себя от переизбытка кальциферола, что особенно выражено у жителей южных регионов;
дестабилизируют синтез солнцезащитные лосьоны и крема;
воздействие ультрафиолета значительно снижается в городе, где в воздухе повышено содержание пыли и вредных выбросов;
проживание в странах с низкой солнечной активностью также вызывает дефицит витамина Д;
у пожилых людей кожный покров уже не так эффективно синтезирует кальциферол.

Как было указано выше, неправильное питание достаточно сильно влияет на содержание нутриента:

высокое содержание элемента приходится на мясные, рыбные блюда, яйца, которые избегают вегетарианцы, автоматически попадая в группу риска;
несбалансированные и неправильно построенные диеты приводят к недостатку витаминов;
беременность и кормление грудью вызывает удвоенный расход кальциферола. Восстановить витамин при этом может только мать, младенец получает элемент вместе с молоком либо внутриутробно – больше никак.

Есть и другие причины нехватки:

лишний вес и отсутствие физических нагрузок;
заболевания желчного пузыря, печени либо почек;
воспалительные процессы тонкого кишечника;
медикаментозное лечение, вследствие которого снижается кислотность желудка.

Избыток витамина Д также опасен, как и его недостаток. При этом наблюдается слабость, лихорадочное состояние, высокое давление, замедление пульса, развитие остеопороза, боли в мышцах и суставах, запоры, диарея, тошнота, общая слабость и т.д. Повышенный уровень кальциферола в крови вызывают:

передозировка лекарственными препаратами;
одновременное поступление в желудок синтетических заменителей, жирной рыбы и морепродуктов;
ультрафиолетовые ожоги, облучения.

Если Вы заметили у себя либо у своих близких нарушение работы ЖКТ, судорожный синдром, боли в мышцах или суставах, ощущение постоянной жажды, неврологические отклонения, артериальную гипертензию, скорее всего, причина — передозировка витамина Д.

Основные симптомы

Дефицит кальциферола можно выявить, опираясь на следующую симптоматику:

Снижение переработки кальция, магния и фосфора приводит к образованию судорог, болей в мышцах, ломоте костей. Интенсивность проявлений зависит от индивидуальных особенностей организма.
Из-за нарушения обмена кальция в организме кости становятся более ломкими и хрупкими, что вызывает частые переломы.
Снижение иммунитета формирует подверженность вирусным инфекциям, приводящим к осложнениям. Особенно уязвимы дыхательные пути, чье поражение чревато бронхитами и воспалением легких.
Человеческий организм может накапливать соли натрия, избыток которых повышает давление. Кальциферол активно противодействует этому и его недостаток грозит артериальной гипертензией.
При дефиците витамина наблюдается отрыжка, вздутие живота, диарея и другие сбои в работе ЖКТ.
Усиливается работа потовых желез затылка.
Увеличивается вес тела.
Нехватка витамина влияет на здоровый сон, у пациента наблюдается бессонница ночью и, как следствие, вялость и низкая работоспособность днем.
Возможны нарушения нервной системы, наблюдаются перепады настроения, депрессии. Это происходит из-за нарушения выработки серотонина.
Сбои в работе сердечно-сосудистой системы: учащенное сердцебиение, боли, изменение ритма.
К симптомам также относят выпадение волос и кровоточивость десен.

Общий анализ крови при дефиците витамина Д покажет анемию, низкое содержание фосфора, кальция и магния, высокое содержание щелочи.

У взрослых

Много лет считалось, что витамин D для корректной работы всех систем организма необходим только детям. Исследования показывали, что под его воздействием кальций поступает в кости, способствуя их правильному формированию и развитию, исключая появление рахита. Что касается зрелой возрастной группы – считалось, что недостатка элемента у мужчин и женщин старше 18 лет быть не может, так как тело в достаточной мере подвергается воздействию солнечных лучей. Дальнейшие исследования в данной области доказали обратное. Микронутриент у взрослых контролирует деление клеток, оказывает противовоспалительное действие, стимулирует активность иммунной системы и способствует выработке антибактериальных частиц в организме, обеспечивает оптимальную работу нервной системы, вызывает выработку «антидепрессивных» медиаторов – дофамина и серотонина. При его нехватке наблюдается:

ломкость костей;
слабость в мышцах, периодические судороги;
частые простуды;
отсутствие настроения;
раздражительность и угнетенность;
расшатывание зубов, частый кариес;
потеря аппетита.

У женщин

Помимо сбоев репродуктивной функции, угрозы бесплодия и опухолей молочных желез, среди ярко выраженных симптомов обычно наблюдаются перепады настроения и депрессии на фоне проявления дефектов кожи, волос и ногтей, снижение веса, ухудшение аппетита, жжение в горле, бессонницы. Нехватка доли витамина Д в организме провоцирует повышенную чувствительность к инфекциям, атеросклероз, артериальную гипертензию.

Суточная потребность

Дневная норма витамина Д, которую должен употребить человек, зависит от его возраста. На сегодня рекомендованными показателями являются:

Возрастная группа	Суточная доза,МЕ	Максимальное разрешенное количество (тыс.), МЕ
Ребенок до 6 месяцев	400	1
Малыш от 7 месяцев до года	400	1,5
Дети 1 — 8 лет	600	2,5 — 3
Подростки 9 — 17 лет	600	4
Взрослые от 18 до 70 лет	600	4
Пожилые более 71 года	800	4
Беременность и кормление грудью	800	4

Максимальной суточной дозой витамина Д, которую можно спокойно принимать в профилактических целях (без предварительной сдачи анализа крови), считается 4 тыс. МЕ.

Без наблюдения профильного специалиста не рекомендовано принимать кальциферол в количестве 10 тыс. МЕ на протяжении более полугода.

Согласно рекомендациям отечественных эндокринологов, суточная норма витамина Д в потребляемой пище для здорового человека в возрасте от 18 до 50 лет должна составлять не менее 800 МЕ, для людей старшей возрастной группы – около 1 тыс. МЕ, для будущих и кормящих мам – до 1,2 тыс. МЕ.

Последствия нехватки

Недостаток витамина D сегодня – это глобальная медицинская проблема, которая затрагивает более 1 миллиарда человек во всем мире. Его дефицит может быть результатом недостаточного воздействия ультрафиолета, исключения элемента из каждодневного рациона, ускоренного катаболизма из-за назначения лекарственных препаратов либо заболеваний, влияющих на его усвоение и метаболизм. Дефицит витамина D у детей приводит к рахиту, у взрослых – к размягчению костей и другим другим изменениям.

Кальциферол способствует развитию деминерализации костной ткани. У младшей возрастной группы кости со временем размягчаются и деформируются. Это приводит к замедлению роста, увеличению эпифизов длинных костей и деформации конечностей. Взрослые с остеомаляцией испытывают постоянный дискомфорт, ломки и боли в костях, суставах и мышцах, может наблюдаться нарушение походки, деформация позвоночника, черепа. Часто подобные проявления путают с диагнозами «фибромиалгия», «синдром хронической усталости» или «артрит» и не назначают своевременно корректное лечение. Рецепторы витамина присутствуют и в скелетных мышцах, поэтому дефицит вызывает мышечную слабость в ногах и грудной области, дискомфорт в поясничной зоне, увеличивает риск падений и переломов. Последние актуальны для пожилой возрастной категории.

Исследования медиков и ученых также доказывают влияние субоптимальных уровней витамина D на развитие болезней сосудов и сердца.

Заболевания, возникающие при недостатке витамина D разнообразны – от хронических инфекционных и простудных до нарушений зрения, дыхательной недостаточности, ишемической болезни сердца, выпадения и разрушения зубов. У детей гиповитаминоз D может проявляться в виде рахита – заболевания, затрагивающим в первую очередь костную и нервную системы.

Подведем итог

Для поддержания оптимального количества витамина D в организме малышам старше года необходимо получать 600 МЕ в день, а взрослым – 800 МЕ. Тем, кто находится в группе риска, рекомендуют ежедневные физические нагрузки, пешие прогулки в дневное время суток (не менее 20 минут), сбалансированное питание, включающее продукты, которые содержат витамин Д. Также необходимо поддерживать нормально допустимый вес и следить за работой всех систем организма, особое внимание уделяя кишечнику, печени и почкам. Если у ближайших родственников обнаружен остеопороз или диагностирован гиповитаминоз D, незамедлительно обратитесь к врачу.

Многопрофильный медицинский центр «ВЫМПЕЛ-МЕДЦЕНТР» – это высокоточная диагностика, консультации лучших докторов, оперативное и эффективное лечение различных заболеваний. У нас можно пройти полный курс обследования, получить помощь от высококвалифицированных профильных специалистов. Для записи на прием и по другим вопросам обращайтесь по телефонам.

Дата публикации: 24.09.2020 16:18:28

🧬 Стоит ли принимать витамин D?

Врачи часто советуют пить этот витамин, хотя его польза для профилактики или лечения болезней не доказана. Разбираемся, в каких случаях его дефицит действительно опасен для здоровья.

Что это такое

Витамин D — собирательное название группы кальциферолов — жирорастворимых органических соединений. Для человека наиболее значимы активные разновидности D2 — эргокальциферол, попадающий в организм только с пищей, и D3 —холекальциферол, поступающий как с едой или добавками, так и синтезируемый клетками кожи на свету. Некоторые исследователи даже находят подтверждение гипотезы, что витамин D можно рассматривать как индикатор нарушенного здоровья и потенциальное универсальное средство для его восстановления.

Витамин D необходим для полноценного всасывания и усвоения кальция, без которого невозможна минерализация и рост костей. Также D регулирует метаболический обмен соединений фосфора и участвует в некоторых других биохимических реакциях, исследования которых продолжаются.

«Витамин D для организма — это как бензин для мотора, — объясняет эндокринолог Ольга Шамрина. — Фактически это прогормон, он дает эффекты, аналогичные гормональным. Например, регулирует формирование половых гормонов тестостерона и эстрогена из холестерина. Участвует в синтезе гормонов щитовидной железы — основного антистрессового центра организма, ответственного за снижение восприятия нагрузки. Витамин D корректирует уровень инсулина в крови, ускоряет обмен веществ, способствует усвоению полезных элементов из пищи и одновременно похудению. Он регулирует всю жизнедеятельность человека на клеточном уровне, в том числе выступая как иммуномодулятор».

Почему люди решили, что надо принимать витамины

Необходимые для жизнедеятельности азотистые органические вещества — амины, — которые не вырабатываются в организме, когда-то назвали витаминами. Их исследовали и определили, работу какого фермента в клетке обеспечивает каждый из них. Были сформулированы признаки дефицита того или иного витамина в рационе: если при недостатке вещества проявляются симптомы конкретной болезни, а после восполнения количества витамина они исчезают, недуг обусловлен дефицитом и витаминизация является прямым лечением. Так обстояло дело, например с витамином С, излечивающим цингу.

В середине ХХ века круг витаминов расширился, одновременно появилась новая концепция: даже если незначительный дефицит не вызывает симптомов, щедрая добавка витамина организму может улучшить самочувствие и благотворно повлиять на сопутствующие недуги. Многочисленные попытки лечить любые болезни лошадиными дозами витамина С в клинической практике не прижились. Витамин А в больших дозах оказался просто ядовитым для организма.

«D — единственный из витаминов, оказывает воздействие на иммунитет, и это подтверждено во множестве исследований, — уверена аллерголог-иммунолог GMS Clinic Ольга Сидорович. — Только его из витаминов лично я принимаю с октября по март. Эффект других витаминов для профилактики простуд, в том числе широко использующегося для этой цели витамина С, не доказан».

Врачи благосклонно относятся к витамину D главным образом потому, что в северных широтах подавляющее большинство населения не может получить количество витамина, считающееся нормой, ни с пищей, ни с солнечным светом. В осенне-зимний период дефицит витамина D становится особенно острым. Нехваткой считается показатель менее 30 нг/мл.

Чем опасен дефицит

«Очень часто зимой и весной пациенты приходят к неврологу с болями в мышцах или непонятной утомляемостью, — подтверждает невролог Детской Клиники „Фэнтези“ Варвара Халецкая. — При исследовании оказывается, что уровень витамина D понижен. Хотя и летом подобные пациенты иногда приходят на прием, так что не у всех это связано с длительностью светового дня».

По словам Ольги Шамриной, за последние 8 лет практики ей лишь дважды достались пациенты совсем без дефицита витамина D, причем оба раза это были не россияне. У южан долгое пребывание на солнце вызывает загар, при котором синтез D3 замедляется организмом во избежание передозировки. Также с возрастом снижается чувствительность рецепторов в коже, отвечающих за усвоение витамина D на свету.

Критически опасен дефицит витамина D у маленьких детей. Это основная причина развития рахита. Также в случае дефицита высок риск развития респираторных инфекций, астмы, аутоиммунных заболеваний или выработки инсулиновой резистентности. Но эта проблема на сегодня надежно решена.

«Уже много лет детей с рахитом из-за дефицита витамина D мне видеть не приходилось, — свидетельствует педиатр клиники „Фэнтези“ Владимир Ягодкин. — Признаком того, что ребенку не хватает витамина D может быть долго не зарастающий родничок или отсутствие волос на затылке Сейчас всем младенцам начиная с месячного возраста в обязательном порядке дают профилактические дозы витамина в форме масляных капель. Если и остались дети с дефицитом, то разве что в далекой глуши или в странах третьего мира. Сам я принимаю витамин D в профилактических целях и всем знакомым взрослым советую это делать».

Ольга Шамрина говорит, что в США и Великобритании большинство эндокринологов и врачей общей практики не принимает жалующихся на общее плохое самочувствие без анализа на витамин D. Именно его результаты важны в первую очередь, если у пациента наблюдается утомляемость, снижение мышечного тонуса, метеозависимость или повышенная стрессовая нагрузка. Сам анализ достаточно дорогой и не входит в регламент оказания бесплатной медицинской помощи.

«Анализ нужен, чтобы врач мог назначить правильную форму и индивидуальную дозировку внешнего витамина D, — добавляет доктор Шамрина. — Она зависит от функции паращитовидной железы, возраста, лишнего веса. Ведь витамин D может накапливаться в жировой ткани и не работать, поэтому полным людям требуется большая дозировка. У страдающих гастритами или гастродуоденитами витамин может не усваиваться в ЖКТ. Одна моя пациентка 78 лет с аномальной функцией паратиреоидного гормона долго получала витамин D в жирорастворимой форме без какой-либо пользы. После замены на водорастворимую форму, которая метаболизируется почками, самочувствие сразу улучшилось».

Критика

Вал публикаций о целебных свойствах витамина D в медицинских, околомедицинских и совсем не медицинских изданиях начался примерно 30 лет назад и не думает утихать. Если набрать в интернет-поисковике «витамин D» рядом с названием любой болезни, обнаружится множество статей о положительных эффектах при лечении или влиянии дефицита вещества на течение заболевания. Вот, к примеру, исследование о том, что недостаток витамина D может привести к более тяжелому течению коронавирусной инфекции. Но некоторые эксперты не согласны с абсолютной пользой приема.

«Все заявления о прямом влиянии витамина D на иммунитет, инсулин и общее самочувствие не имеют ничего общего с доказательной медициной, — считает вице-президент „Общества специалистов доказательной медицины“, доктор медицинских наук Василий Власов. — Убедительных воспроизводимых исследований относительно целебных свойств кальциферолов при профилактике, а тем более лечении реальных болезней не существует. За последние два-три десятилетия были сотни статей об успешном применении витамина D в лечении самых разных заболеваний: от облысения и импотенции до инсультов и артериальной гипертензии. Все они не прошли проверку последующими клиническими испытаниями. Поэтому когда сейчас ежегодно появляются аналогичные статьи, отношение к ним довольно скептическое».

Выраженный дефицит витамина D часто наблюдается при самых разных заболеваниях, например, при ожирении и диабете 2 типа. Но врачи смотрят на восстановление нормального уровня по-разному.

«Важность для организма витамина D — это просто модная тема, — считает терапевт клиники „Семейная“ Александр Лаврищев. Как несколько лет назад в среде гепатологов был моден витамин E, после серии публикаций на эту тему. Если врач хотел выглядеть прогрессивным, он обязан был испробовать на пациенте большие дозы витамина E. 90% населения России живут с дефицитом витамина D. Его несложно и недорого синтезировать, и если есть огромный рынок, то возникает большой бизнес. Как лекарство витамин D вряд ли эффективен: мне не известно случаев, когда пациент с неясной болезнью выздоровел бы только от восполнения дефицита этого вещества».

Не вполне согласна с коллегой Ольга Шамрина, неоднократно принимавшая измотанных пациентов с заметным дефицитом витамина D, которые до этого обошли множество врачей, не нашедших никаких патологий.

«Если у человека нет жалоб, это не значит, что нет дефицита витамина D, — говорит врач. — Можно никогда его и не заметить. Просто иногда вы будете больше обычного уставать, с трудом просыпаться, порой более акцентированно реагировать на смену погоды. Ко мне случайно попала семейная пара, обошедшая до этого множество докторов. Женщина 45 лет более 3 лет не могла забеременеть, собиралась делать ЭКО. Анализ на витамин D показал, что у обоих супругов ярко выраженный его дефицит. После недолгого курса лечения только витамином D, все пошло на лад. Сейчас ребенку уже полтора года».

Кому назначают

Принимать витамин D при беременности рекомендуется лишь в особых случаях , обычно достаточно сбалансировать рацион питания. Обычно его назначают пожилым людям, чаще женщинам, в качестве терапии остеопороза, точнее говоря для профилактики остеопоротических переломов.

Однако мета-анализ исследований подобной практики в домах престарелых показал, что многолетнее поедание таблеток с кальцием и витамином D не предотвращает переломов, а напротив — увеличивает частоту инфарктов. Больным остеопорозом не хватает, скорее, эластичной хрящевой ткани, на которой мог бы оседать и накапливаться кальций. При стертых хрящах этот микроэлемент лишь укрепляет кости, которые становятся не только твердыми, но и хрупкими.

«До конца ХХ века витамин D использовался только при лечении рахита и остеопороза, — вспоминает Василий Власов. — В том числе потому, что остеопороз мы не умеем эффективно лечить ничем. Наблюдения доказали, что число переломов у пожилых людей не уменьшается. Если нет реальной, жизненной потребности в витамине D, никакие его дозы не улучшат состояние здоровья. Эта ситуация похожа на ставшее модным широкое употребление поливитаминов. Их принимают не по медицинским показаниям, а для профилактики, часто без участия врача. Дозировки, как и в случае витамина D, намного ниже терапевтических. И положительный эффект также не доказан. Зато объем доли рынка исчисляется в миллиардах долларов».

Многие развитые страны решают проблему дефицита витамина D, обогащая им пищевые продукты массового потребления: молоко, йогурты и даже пшеничную муку. В США и Канаде это начали практиковать еще в 1950-е годы, причем долгое время это требование к производителям носило характер законодательного предписания. Похожие программы популярны в странах Западной Европы. В Великобритании, например, прогнозируют, что добавление 100 мкг витамина (4000 МЕ) к 1 кг муки за короткое время снизит долю людей с недостаточным потреблением витамина D с 93% до 50%.

Важно запомнить

витамин D сам по себе не лечит и не повышает иммунитет, а лишь помогает организму справляться с некоторыми проблемами
не стоит принимать витамин D без консультации врача
нет смысла «на всякий случай» делать анализ на витамин D, если вы ни на что не жалуетесь.

Обеспеченность витамином D детей разных возрастных групп в зимний период | Мальцев

1. Holick M.F. High prevalence of vitamin D inadecuacy and implications for health. Mayo Clin Proc 2006; 81: 353–373.

2. Спиричев В.Б. О биологических эффектах витамина D. Педиатрия 2011; 90(6): 113–119. [Spirichev V.B. On the biological effects of vitamin D. Pediatrija 2011; 90(6): 113–119. (in Russ)]

3. Wacker M., Holick M.F. Vitamin D-effects on skeletal and extra skeletal health and the need for supplementation. Nutrients 2013; 5(1): 111–148. DOI: 10.3390/nu5010111.

4. Baeke F., Takiishi T., Korf H., Gysemans C., Mathieu C. Vitamin D: modulator of the immune system. Curr Opin Pharmacol 2010; 10(4): 482–496. DOI: 10.1016/j.coph.2010.04.001.

5. Gupta V. Vitamin D: Extra-skeletal effects. J Med Nutr Nutraceut 2012; 1: 17–26.

6. Мальцев С.В., Мансурова Г.Ш. Метаболизм витамина D и пути реализации его основных функций. Практическая медицина 2014; 9(85): 12–19. [Malcev S.V., Mansurova G.Sh. The metabolism of vitamin D and the realization of its main functions. Practical medicine Prakticheskaja medicina 2014; 9(85): 12–19. (in Russ)]

7. Захарова И.Н. Результаты многоцентрового исследования «РОДНИЧОК» по изучению недостаточности витамина D у детей раннего возраста в России. Педиатрия 2015; 1: 62–70. [Zaharova I.N. Results of a multicenter study «RODNICHOK» in the study of vitamin D deficiency in young children in Russia. Pediatrija 2015; 1: 62–70. (in Russ)]

8. Bosworth C.R., Levin G., Robinson-Cohen C., Hoofnagle A.N., Ruzinski J., Young B. et al. The serum 24, 25- dihydroxyvitamin D concentration, a marker of vitamin D catabolism, is reduced in chronic kidney disease. Kid Int 2012; 82: 693–700. DOI: 10.1038/ki.2012.193.

9. Schwalfenberg G.K. A review of the critical role of vitamin D in the functioning of the immune system and the clinical implications of vitamin D deficiency. Mol Nutr Food Res 2011; 55(1): 96–108. DOI: 10.1002/mnfr.201000174.

10. Carter G.D., Phinney K.W. Assessing Vitamin D Status: Time for a Rethink? Clinical Chemistry 2014; 60(6): 809–811. DOI: 10.1373/clinchem.2013.219386

11. Захарова И.Н., Громова О.А. Что нужно знать педиатру о витамине D: Новые данные о диагностике и коррекции его недостаточности в организме. Педиатрия 2015; 94(6): 1–7. [Zaharova I.N., Gromova O.A. What you need to know the pediatrician about vitamin D: New data on the diagnosis and correction of its deficiency in the body. Pediatrija 2015; 94(6): 1–7.(in Russ)]

12. Chen T.C., Chimech F., Lu Z., Mathieu J., Holick MF. Factiors that influence the cutaneous synthesis and dietary sources of vitamin D. Arch Biochem Biophys 2007; 460(2): 213–217.

13. Захарова И.Н., Мальцев С.В., Боровик Т.Э., Яцык Г.В., Малявская С.И., Вахлова И.В., Шуматова Т.А., Романцова Е.Б., Романюк Ф.П., Климов Л.Я., Пирожкова Н.И., Колесникова С.М., Курьянинова В.А., Васильева С.В., Мозжухина М.В., Евсеева Е.А. Недостаточность витамина D у детей раннего возраста в России: результаты многоцентрового когортного исследования «РОДНИЧОК» (2013–2014 гг.). Вопросы современной педиатрии 2014; 13(6): 30–34. [Zaharova I.N., Malcev S.V., Borovik T.Je., Jacyk G.V., Maljavskaja S.I., Vahlova I.V., Shumatova T.A., Romancova E.B., Romanjuk F.P., Klimov L.Ja, Pirozhkova N.I., Kolesnikova S.M., Kur’janinova V.A., Vasil’eva S.V., Mozzhuhina M.V., Evseeva E.A.. Lack of vitamin D in young children in Russia: results of a multicenter cohort study «RODNICHOK» (2013–2014). Current pediatrics 2014; 13(6): 30–34. (in Russ)]

14. Reis J.P., von Mühlen D., Miller E.R., Michos E.D., Appel L.J. Vitamin D status and cardiometabolic risk factors in the United States adolescent population. Pediatrics 2009; 124: 371-379. DOI: 10.1542/peds.2009–0213.

15. Saintonge S., Bang H., Gerber L.M. Implications of a new definition of vitamin D deficiency in a multiracial us adolescent population: the National Health and Nutrition Examination Survey III. Pediatrics 2009; 123: 797–803. DOI: 10.1542/peds.2008–1195.

16. Sonneville K.R., Gordon C.M., Kocher M.S., Pierce L.M., Ramappa A., Field A.E. Vitamin D, calcium, and dairy intakes and stress fractures among female adolescents. Arch Pediatr Adolesc Med 2012; 166: 595–600. DOI: 10.1001/archpediatrics.2012.5.

17. Johnsen M.S., Grimnes G., Figenschau Y., Torjesen P.A., Almas B., Jorde R. Serum free and bio-available 25- hydroxyvitamin D correlate better with bone density than serum total 25-hydroxyvitamin D. Scand J Clin Lab Invest 2014; 74: 177–183. DOI: 10.3109/00365513.2013.869701.

18. Национальная программа «Недостаточность витамина D у детей и подростков в Российской Федерации: современные подходы к коррекции». М 2015; 112. [The national program «Vitamin D deficiency in children and adolescents in the Russian Federation: modern approaches to correction. Мoscow, 2015; 112. (in Russ)]

19. Шилин Д.Е. Эпидемиология переломов в детском возрасте: обоснование фармакологической коррекции дефицита кальция и витамина D. Педиатрия 2007; 86(3): 70–79. [Shilin D.E. Epidemiology of fractures in children: rationale for pharmacological correction of deficiency of calcium and vitamin D. Pediatrija 2007; 86(3): 70–79. (in Russ)]

20. Громова О.А, Торшин И.Ю., Захарова И.Н. О дозировании витамина D у детей и подростков. Вопросы современной педиатрии 2015; 1 (14): 38–47. [Gromova O.A, Torshin I. Yu., Zaharova I. N. About vitamin D dosing in children and adolescents. Current pediatrics 2015; 1(14): 38–47. (in Russ)]

(PDF) Vitamin D status in children aged 0 to 3 years living in Moscow. Treatment and prevention of vitamin D deficiency

HEALTHY CHILD

3. Калинченко С.Ю., Пигарова Е.А., Гусакова Д.А.,

Плещева А.В. Витамин D и мочекаменная

болезнь. Consilium Medicum. 2012;14(12):97-

102. [Kalinchenko S.Yu., Pigarova E.A., Gusakova

D.A., Plescheva A.V. Vitamin D and urinary stone

disease. Consilium Medicum. 2012;14(12):97-

102.]

4. Шварц Г.Я. Дефицит витамина D и его фарма-

кологическая коррекция. РМЖ. 2009;7:477.

[Schwarz G.Ya. Vitamin D: deficiency and phar-

macological treatment. RMJ. 2009;7:477] (In

Russ).

5. Quesada J.M. Insuficiencia de calcifediol.

Implicacionespara la salud. Drugs of Today.

2009;45(Suppl. A):1–31.

6. Захарова И.Н., Яблочкова СВ., Дмитриева Ю.А.

Известные и неизвестные эффекты витамина

D. Вопросы современной педиатрии.

2013;12(2):20-25. [Zakharova I.N., Yablochkova

S.V., Dmitrieva Yu.A. Known and unknown

effects of vitamin D. Voprosy Sovremennoi

Pediatrii. 2013;12(2):20-25] (In Russ).

7. Castro L.C. The vitamin D endocrine system.

Arq Bras Endocrinol Metabol. 2011;55(8):566-57.

8. Hossein-nezhad А., Holick М. Vitamin D for

Health: A Global Perspective. Mayo Clin Proc.

2013;88(7):720-755.

9. Mostafa W.Z., Hegazy R.A. Vitamin D and the

skin: Focus on a complex relationship: A review.

2015. http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/arti-

cles/PMC4642156/.

10. Калинченко С.Ю., Гусакова Д.А., Тюзиков И.А.,

Тишова Ю.А., Ворслов Л.О. Витамин D и

сахарный диабет: есть ли патогенетическая

связь? 2015. http://gynea.ru/askdoctor/1049-

vitamin-d-i-saharnyy-diabet-est-li patogenet-

icheskaya-svyaz.html. [Kalinchenko S.Yu.,

Gusakova D.A., Tyuzikov I.A., Tishova Yu.A.,

Vorslov L.O. Vitamin D and diabetes: is there a

pathogenetic link? 2015. http://gynea.ru/

askdoctor/1049-vitamin-d-i-saharnyy-diabet-

est-li patogeneticheskaya-svyaz.html.] (In

Russ).

11. Захарова И.Н., Коровина Н.А., Дмитриева Ю.А.

Роль метаболитов витамина D при рахите у

детей. Педиатрия. 2010;89(3):68-73.

[Zakharova I.N., Korovina N.A., Dmitrieva Yu.A.

The role of vitamin D metabolites in rickets in

children. Pediatria. 2010;89(3):68-73.] (In Russ).

12. Forman J.P., Giovannucci E., Holmes M.D.,

Bischoff-Ferrari H.A., Two roger S.S., Willett W.C.

et al. Plasma 25-hydroxyvitamin D levels and

risk of incident hypertension. Hypertension.

2007;49:1063–1069.

13. Ginde A.A., Scragg R., Schwartz R.S., Camargo

C.A., Jr. Prospective study of serum 25-hydroxy-

vitamin d level, cardiovascular disease mortali-

ty, and all-cause mortality in older U. S. Adults.

Am. Geriatr. Soc. 2009;57:1595–1603.

14. Kendrick J., Targher G., Smits G., Chonchol M.

25-hydroxyvitamin D deficiency is indepen-

dently associated with cardiovascular disease

in the Third National Health and Nutrition

Examination Survey. Atherosclerosis.

2009;205:255–260.

15. Plum L.A., DeLuca H.F. The functional metabo-

lism and molecular biology of vitamin D action.

In: M. F. Holick, ed. Vitamin D: Physiology,

Molecular Biology, and Clinical Applications.

2nd edn. N.-Y: Humana Press. 2010:61–97.

16. Mithal A. Treatment of vitamin D deficiency.

Endocrine case management ICE/ENDO 2014

Meet-the professor, Endocrine society, 2014:37-

39.

17. Looker A.C., Johnson C.L., Lacher D.A., Pfeiffer

C.M., Schleicher R.L., Sempos C.T. Vitamin D

status: United States, 2001-2006. NCHS Data

Brief. 2011 Mar;59:1-8.

18. Shin Y.H., Shin H.J., Lee Y.J. Vitamin D status and

childhood health. Korean J. Pediatr.

2013;56(10):417-423.

19. Захарова И.Н., Дмитриева Ю.А., Яблочкова

С.В., Евсеева Е.А. Недостаточность и дефицит

витамина D: что нового? Вопросы

современной педиатрии. 2014;13(1):134-140.

[Zakharova I.N., Dmitrieva Yu.A., Yablochkova

S.V., Evseeva E.A. Vitamin D insufficiency and

deficiency: what’s the news? Voprosy

Sovremennoi Pediatrii. 2014;13(1):134-140.] (In

Russ).

20. Bischoff-Ferrari H.A., Giovannucci E., Willett

W.C. et al. Estimation of optimal serum concen-

trations of 25-hydroxyvitamin D for multiple

health outcomes. Am. J. Clin. Nutr.

2006;84(1):18–28.

21. Hollis B.W., Wagner C.L. Normal serum vitamin

D levels. Eng. J. Med. 2005.

22. Cannell J.J., Hollis B.W. Use of vitamin D in clin-

ical practice. Altern Med Rev. 2008 Mar;13(1):6-

20.

23. Mosekilde M. Vitamin D deficiency and its

health consequences in Northern Europe, in

Vitamin D. Physiology, molecular biology, and

clinical applications (Holick, M.F., ed.), Humana

Press, N.Y., 2013:435–451.

24. Мамаева М.А. Профилактика рахита у детей:

методы, средства, критерии эффективности,

[Mamaeva M.A. Prevention of rickets in chil-

dren: methods, supplements, criteria of effec-

tiveness, 2015. http://gynea.ru/askdoctor/1041-

profilaktika-rahita-u-detey-metody-sredstva-

kriterii-effektivnosti.html.] (In Russ).

25. Бондарь В.И. Проблема питания современно-

го человека. Витамины и витаминоподобные

вещества. Пятиминутка. 2012;18(1):26-32.

[Bondar V.I. The problem of nutrition in modern

man. Vitamins and vitamin-like substances.

Pyatiminutka. 2012;18(1):26-32] (In Russ).

26. Institute of Medicine, Food and Nutrition

Board. Dietary Reference Intakes for Calcium

and Vitamin D. Washington, DC: National

Academy Press, 2010.

27. Захарова И.Н., Васильева С.В., Дмитриева Ю.Л.

Витамин D в практике педиатра. Фарматека.

2014;1(274):10-16. [Zakharova I.N., Vasilyeva S.V.,

Dmitrieva Yu.L. Vitamin D in the pediatric prac-

tice. Pharmateca. 2014;1(274):10-16.] (In Russ).

28. Doets E.L., de Wit L.S., Dhonukshe-Rutten R.A.,

et al. Current micronutrient recommendations

in Europe: Towards understanding their differ-

ences and similarities. Eur. J. Nutr. 2008;47:S17-

402.

29. Laaksi I.T., Ruohola J.P., Ylikomi T.J., et al.

Vitamin D fortification as public health policy:

significant improvement in vitamin D status in

young Finnish men. Eur J Clin Nutr.

2006;60:1035–1038.

30. Витебская А.В., Смирнова Г.Е., Ильин А.В.

Витамин Д и показатели кальций-фосфорного

обмена у детей, проживающих в средней

полосе России, в период максимальной

инсоляции. Остеопороз и остеопатии.

2010;2:2-6. [Vitebskaya A.V., Smirnova G.E., Ilyin

A.V. Vitamin D and calcium-phosphorus metab-

olism levels in children living in central Russia

during the period of maximum insolation.

Osteoporoz i Osteopatii. 2010;2:2-6.]

31. Захарова И.Н., Мальцев С.В., Боровик Т.Э.,

Яцык Г.В., Малявская С.И., Вахлова И.В.,

Шуматова Т.А., Романцова Е.Б., Романюк Ф.П.,

Климов Л.Я., Пирожкова Н.И., Колесникова

С.М., Курьянинова В.А., Творогова Т.М.,

Васильева С.В., Мозжухина М.В., Евсеева Е.А.

Результаты многоцентрового когортного

исследования «РОDНИЧОК» по изучению

недостаточности витамина D у детей раннего

возраста в России. Педиатрия. 2015;94(1):62-

67. [Zakharova I.N., Maltsev S.V., Borovik T.E.,

Yatsyk G.V., Malyavskaya S.I., Vakhlova I.V.,

Shumatova T.A., Romantsova E. B., Romanyuk

FP, Klimov L.Ya., Pirozhkova N.I., Kolesnikova

S.M., Kuryaninova V.A., Tvorogova TM, Vasilyeva

S.V., Mozzhukhina M.V., Evseeva E.A. Results of

multicenter cohort study RODNICHOK of vita-

min D deficiency prevalence in young children

in Russia. Pediatria. 2015;94(1):62-67.] (In Russ).

32. Holick M.F., Binkley N.C., Bischoff-Ferrari H.A.,

Gordon C.M., Hanley D.A., Heaney R.P., Murad

M.H., Weaver C.M.: Endocrine Society.

Evaluation, treatment, and prevention of vita-

min D deficiency: an Endocrine Society clinical

practice guideline. J Clin Endocrinol Metab.

2011;96:1911–193.

33. Национальная программа «Недостаточность

витамина D у детей и подростков Российской

Федерации: современные подходы к коррек-

ции». Союз педиатров России и др. М.:

ПедиатрЪ, 2018. 96 с. [The national program

«Vitamin D deficiency in children and adoles-

cents of the Russian Federation: modern

approaches to treatment.» The Union of

Pediatricians of Russia et al. Moscow: Pediatr,

2018. 96 p.] (In Russ).

Влияние витамина D на линейный рост и другие показатели здоровья детей в возрасте до пяти лет

Актуальность

Витамин D является важным нутриентом, который играет важную роль в обеспечении здоровье костей скелета. Дефицит витамина D также связывают с «не-скелетными» последствиями для здоровья, такими как рост. Задержка роста и замедление роста среди детей в возрасте до пяти лет остаются серьезной глобальной проблемой. В соответствии с уже существующей литературой уровень витамина D в крови ассоциируется с задержкой роста и замедленным ростом. Мы изучили доказательства о витамине D и его потенциальном влиянии на линейный рост. Мы также изучили другие исходы, связанные с уровнем витамина D, включая неблагоприятные эффекты.

Характеристика исследований

Мы включили 187 сообщений, представляющих собой 75 исследований (12 122 участника), проведенных в основном в Индии, США и Канаде среди детей в возрасте до пяти лет. Кроме того, 33 исследования были определены как осуществляемые в настоящее время (текущие), а 21 исследование — как «ожидающие классификации», поскольку в них не было представлено достаточно информации для того, чтобы их можно было классифицировать как включенные, текущие или исключенные. Обзоры включали пероральное введение витамина D в сравнении с плацебо (пустышка) или отсутствием вмешательства; более высокие дозы витамина D в сравнении с более низкими; витамин D в комплексе с микроэлементами (витамины или минералы или и то и другое) в сравнении с теми же микроэлементами; и более высокие дозы витамина D в комплексе с микроэлементами (витамины или минералы или и то и другое) в сравнении с более низкими дозами в комплексе с теми же микроэлементами. В двух исследованиях сообщили о финансировании на коммерческой основе, два исследования были отнесены к категории смешанного финансирования (некоммерческого и коммерческого), в пяти исследованиях сообщили, что они не получили никакого финансирования, в 26 исследованиях не были указаны источники финансирования, в остальных исследованиях финансирование осуществлялось на некоммерческой основе.

Основные результаты

Прием витамина D в сравнении с плацебо или отсутствием вмешательства мало влияет или не влияет на развитие гиперкальциурии, вероятно, приводит к увеличению роста по возрасту ребенка, незначительно влияет или не влияет на задержку роста, и мало влияет или не влияет на разницу в длине или росте ребенка. Неясно, влияет ли витамин D по сравнению с плацебо на развитие гиперкальциемии.

Дополнительное введение более высокой дозы витамина D в сравнении с более низкой дозой может мало влиять или не влиять на длину или росте по возрасту ребенка и развитие гиперкальциурии или гиперкальциемии, и нет определенности в эффекте более высокой дозы витамина D на линейный рост.

Прием более высокой дозы витамина D в комплексе с микроэлементами (витаминами или минералами, или и тем, и другим) в сравнении с более низкой дозой витамина D с теми же микроэлементами, вероятно, мало влияет или не влияет вообще на линейный рост у детей в возрасте до пяти лет и развитие гиперкальциемии, и может мало влиять или не влиять на развитие гиперкальциурии.

Выводы

Существующие доказательства позволяют предполагать, что прием витамина D, вероятно, мало улучшает длину/индекс роста по возрасту (HAZ) по сравнению с плацебо, однако, в связи с качеством доказательств, у нас нет определенности в том, влияет ли витамин D на линейный рост или неблагоприятные последствия у детей в возрасте до пяти лет по сравнению с плацебо, отсутствием вмешательства, или более низкими дозами витамина D, в комплексе с микроэлементами или без них.

единый центр опыта в Пусане

Ann Pediatr Endocrinol Metab. 2016 сен; 21 (3): 149–154.

, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ² and, MD, PhD ¹

Young Eun Roh

¹ Кафедра педиатрии, Госпиталь Пусанского национального университета, Школа Пусанского национального университета Медицина, Пусан, Корея.

Бо Рён Ким

¹ Отделение педиатрии, Госпиталь Пусанского национального университета, Медицинский факультет Пусанского национального университета, Пусан, Корея.

Вон Бок Чой

Янг Ми Ким

Мин-Джунг Чо

Хе-Ён Ким

Kyung Hee Park

Кван Хун Ким

Питер Чун

¹ Кафедра педиатрии, Госпиталь Пусанского национального университета, Медицинский факультет Пусанского национального университета, Пусан, Корея.

Су Янг Ким

² Кафедра педиатрии, Детская больница Пусанского национального университета, Медицинский факультет Пусанского национального университета, Янсан, Корея.

Мин Джунг Квак

Автор, ответственный за переписку.Адрес для корреспонденции: Мин Джунг Квак, MD, PhD. Кафедра педиатрии, Больница Пусанского национального университета, Медицинский факультет Пусанского национального университета, 179 Gudeok-ro, Seo-gu, Пусан 49241, Корея. Тел .: + 82-51-240-7298, Факс: + 82-51-240-6205, moc.liamg@3210jmyrolg

Поступила в редакцию 18 марта 2016 г .; Пересмотрено 14 апреля 2016 г .; Принято 2 мая 2016 г.

Авторские права © Анналы детской эндокринологии и метаболизма, 2016 г.org / licenses / by-nc / 4.0), который разрешает неограниченное некоммерческое использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии правильного цитирования оригинальной работы. Эта статья цитируется в других статьях PMC.

Abstract

Цель

В этом исследовании изучались распространенность и факторы риска, связанные с дефицитом витамина D у детей.

Методы

Мы проанализировали медицинские карты 330 пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, посетивших эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 г. по май 2014 г.В соответствии с их уровнями 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D) в сыворотке крови, пациенты были сгруппированы либо в группу дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл), либо в группу достаточности (25 (OH) D ≥ 20 нг / мл). Сравнивались различия между двумя группами.

Результаты

195 пациентов (59,1%) имели дефицит витамина D. Их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составил 14,86 ± 3,20 нг / мл. Различия в полу, возрасте и пубертатном статусе между двумя группами не были статистически значимыми. Показатель стандартного отклонения веса (SDS) и индекс массы тела SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0.002 для каждого) по сравнению с группой достаточности. По сравнению с осенью как весна (отношение шансов [OR], 9,7; 95% доверительный интервал [CI], 4,3–22,0), так и зима (OR 5,9; 95% CI, 3,5–10,0) были факторами риска для витамина D. дефицит. Множественный логистический регрессионный анализ подтвердил, что только сезонные различия влияют на дефицит витамина D.

Заключение

Дефицит витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет является очень распространенным явлением. Весна и зима — самые важные факторы риска дефицита витамина D.Мы предлагаем дополнить рекомендации по потреблению витамина D в соответствии с нашей ситуацией.

Ключевые слова: Ребенок, распространенность, факторы риска, дефицит витамина D

Введение

Витамин D является важным витамином для здоровья и роста костей. Это также важно для метаболизма кальция и фосфора1). Не так много натуральных продуктов питания, содержащих витамин D, поэтому время, проведенное на солнце, является важным источником витамина D2).Дефицит витамина D может привести к заболеваниям скелета, таким как рахит и остеомаляция3). Кроме того, рецепторы витамина D существуют в железах внутренней секреции и сердечно-сосудистых тканях и участвуют в дифференцировке клеток и производстве различных цитокинов и интерлейкинов, что, вместе взятые, означает, что они важны при метаболических синдромах, диабете, аутоиммунных заболеваниях. болезни и сердечно-сосудистые заболевания4,5,6). Кроме того, известно, что респираторные инфекции, пищевая аллергия и астма усиливаются при дефиците витамина D, и также есть сообщения о том, что менархе начинается раньше у девочек с дефицитом витамина D7,8,9).Известными факторами риска, связанными с дефицитом витамина D, являются пигментация кожи, пожилой возраст, меньшее воздействие солнечного света, меньшее потребление продуктов или добавок, богатых витамином D, и более высокий индекс массы тела (ИМТ) 5,10,11).

В последнее время дефицит витамина D стал очень распространенным явлением как у взрослых, так и у детей из-за недостаточного воздействия солнечного света12). По поводу определения статуса витамина D до сих пор существуют разногласия (13,14,15). Таким образом, распространенность дефицита витамина D широко варьируется от страны к стране и составляет от 15 до 60 процентов10,16).Таким образом, это исследование было направлено на изучение распространенности и факторов риска дефицита витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет, чтобы предоставить модель лечения.

Материалы и методы

1. Субъекты

Мы ориентировались на пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, которые посещали эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 г. по май 2014 г. Мы выбрали пациенты, которые посетили нашу поликлинику для оценки роста и полового развития без каких-либо острых заболеваний в день посещения.Всего в эту тематическую группу было включено 330 пациентов (). Исключались пациенты с хроническими заболеваниями, такими как эпилепсия и гипотиреоз. Нормальный вес определялся как от 3-го до 84-го процентиля с точки зрения ИМТ. Избыточный вес определялся как от 85 до 94 процентиля. Ожирение было определено как находящееся в 95-м процентиле или выше. Это было основано на стандартной диаграмме роста корейских детей и подростков 2007 года. Девочек было 264 (80%) и 66 мальчиков (20%).Среди пациентов 232 (70,3%) имели нормальный вес, 58 (17,6%) имели избыточный вес и 40 (12,1%) страдали ожирением ().

Таблица 1

Характеристики участников исследования (n = 330)

Весна (март) Май)

Характеристика	Кол-во (%)
Пол
Мужской 66 )
Женский	264 (80,0)
Масса тела
Нормальный (<85-й процентиль)	232 (70.3)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	58 (17,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)
Сезон
50 (15,1)
Осень (сентябрь – ноябрь)	129 (39,1)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)
Витамин D (25 [OH ] D)
Дефицит (<20 нг / мл)	195 (59.1)
Достаточность (≥20 нг / мл)	135 (40,9)
Период полового созревания
Нормальный	288 (87,2) 901 половой зрелости
Раннее созревание 901,7

Центральное преждевременное половое созревание — это ранняя активация гипоталамо-гипофизарно-гонадной оси, которая происходит до 8 лет у девочек и до 9 лет у мальчиков17). Это исследование определило идиопатическое центральное преждевременное половое созревание следующим образом: отрастание груди у девочек до 8 лет, объем яичек не менее 4 мл или 4 см ² у мальчиков до 9 лет, пожилой костный возраст (1 год или более по сравнению с хронологическим возрастом), а пиковый уровень лютеинизирующего гормона равен или превышает 5.0 МЕ / л при иммунорадиометрическом анализе после стимуляции гонадотропин-рилизинг-гормоном18). Из общего числа 330 пациентов у 42 (12,7%) было диагностировано идиопатическое центральное преждевременное половое созревание ().

2. Дизайн исследования

Мы изучили медицинские записи участников, чтобы собрать данные об их росте, весе, пубертатном статусе, костном возрасте и уровнях сыворотки 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), кальция, фосфора, и щелочная фосфатаза (ЩФ). Пубертатный статус оценивался по стадиям Таннера.Костный возраст определяли по методу, определенному Грейлихом и Пайлом. Это исследование было одобрено Наблюдательным советом больницы Пусанского национального университета, Пусан, Корея (номер одобрения: E-2015071).

3. Лабораторные измерения

Уровни 25 (OH) D в сыворотке измеряли с помощью анализа связывания электрохемилюминесценции (Roche Diagnostics, Indianapolis, IN, USA). Также измеряли уровни кальция, фосфора и ЩФ в сыворотке. По концентрации 25 (OH) D в сыворотке пациенты были разделены на 2 группы; группы дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл) и достаточности (25 (OH) D ≥20 нг / мл).Определение статуса витамина D было основано на рекомендации Института медицины США (IOM) по витамину D13).

4. Статистический анализ

SAS 9.3 (Институт SAS, Кэри, Северная Каролина, США) использовался для всего статистического анализа. Непрерывные переменные были выражены с использованием среднего значения и соответствующего стандартного отклонения. Различия между группой с дефицитом витамина D и группой достаточности сравнивали с помощью двухвыборочного теста t . Что касается категориальных значений, для сравнения различий между двумя группами использовался критерий хи-квадрат.Для анализа факторов, влияющих на дефицит витамина D, использовался множественный логистический регрессионный анализ. Во всех статистических анализах значения P ниже 0,05 считались статистически значимыми.

Результаты

Всего было включено 330 пациентов, их характеристики представлены в. В группе дефицита витамина D было 195 пациентов (59,1%), а в группе достаточности — 135 пациентов (40,9%). Сезоны, в которые проводились измерения, были Весной, с 50 пациентами (15.1%), осенью у 129 пациентов (39,1%) и зимой у 151 пациента (45,8%).

показывает характеристики групп недостаточности и достаточности витамина D. Средние сывороточные уровни 25 (OH) D составляли 14,86 ± 3,20 нг / мл и 27,01 ± 5,59 нг / мл соответственно. Различия между двумя группами по полу, возрасту и пубертатному статусу не были статистически значимыми. Когда вес пациентов был разделен на нормальный, избыточный и страдающий ожирением, а распределение сравнивалось между двумя группами, различия не были статистически значимыми.Однако частота пациентов с избыточным весом и ожирением в группе дефицита была выше по сравнению с группой достаточности. Показатели стандартного отклонения веса (SDS) и BMI SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. Весной был 41 человек (82,0%) из группы дефицита и 9 (18,0%) из группы достаточности. Осенью их было 42 (32,6%) и 87 (67,4%), а зимой — 112 (74,2%) и 39 (25,8%) соответственно.По сравнению с осенью, пациенты, у которых проводились измерения весной и зимой, имели более высокий процент дефицита витамина D.

Таблица 2

Характеристики участников в зависимости от статуса витамина D

a) 9000 Пол 901 (82,0) ± 0,390 1,9000 901 ± 1.02

Характеристика	Общий	Дефицит витамина D	Достаточность витамина D	P -значение 9000
Количество участников	330 (100)	195 (59.1)	135 (40,9)
Сыворотка 25 (OH) D (нг / мл)	19,83 ± 7,39	14,86 ± 3,20	27,01 ± 5,59
			0,576
Наружный	66 (20,0)	41 (21,0)	25 (18,5)
Внутренний	264 7916 (8016,0) 901 901 110 (81,5)
Возраст (лет)	8.70 ± 1,24	8,80 ± 1,22	8,55 ± 1,26	0,078
Сезон				<0,001
Весна (март16 — май)	9 (18,0)
Осень (сентябрь – ноябрь)	129 (39,1)	42 (32,6)	87 (67,4)
Зима (декабрь – февраль) )	151 (45,8)	112 (74.2)	39 (25,8)
Масса тела				0,071
Нормальный (<85-й процентиль)	232 (70,3) 12860 (9016) 9016 9016 (77,0)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	58 (17,6)	41 (21,0)	17 (12,6)
Ожирение (≥95160 процентиль	) 12.1)	26 (13,3)	14 (10,4)
Период полового созревания				0,951 170160
Нормальный	8716 (87,3) (87,4)
Преждевременное половое созревание	42 (12,7)	25 (12,8)	17 (12,6)
Кальций (мг / дл)	9,71 9,71 9,71 0,36	9.76 ± 0,32	0,018
Фосфор (мг / дл)	4,83 ± 0,52	4,79 ± 0,52	4,89 ± 0,51	0,107
ALP (IU / л)	257,96 ± 65,89	245,93 ± 54,06	0,073
Вес SDS	0,51 ± 1,01	0,65 ± 0,98	0,30 ± 1,03	0,002
0,002
0,34 ± 0,97	0,061
ИМТ SDS	0,41 ± 1,02	0,55 ± 0,98	0,19 ± 1,05	0,002

Дефицит кальция в сыворотке, средний уровень дефицита кальция в сыворотке крови и в группе достаточности составляли 9,67 ± 0,36 мг / дл и 9,76 ± 0,32 мг / дл, соответственно (), что значительно ниже в группе дефицита ( P = 0,018). Средние уровни сывороточного фосфора и ЩФ статистически не различались между двумя группами ().Однако была тенденция к тому, что уровень ЩФ был выше в группе с дефицитом витамина D, у которой был более низкий уровень кальция. При выполнении множественной логистической регрессии для исследования факторов, связанных с дефицитом витамина D, было обнаружено, что весна (OR, 9,7; 95% ДИ, 4,3–22,0) и зима (OR, 5,9; 95% ДИ, 3,5–10,0) факторы, существенно влияющие на дефицит витамина D по сравнению с осенним ().

Таблица 3

Факторы, связанные с дефицитом витамина D в логистическом регрессионном анализе

Переменная	OR (95% ДИ)	Скорректированное P -значение ^a)
Пол		0.978
Мужской	1 (справочный)
Женский	1,0 (0,5–1,9)
Сезон		<0,001	март (март) <0,001	9,7 (4,3–22,0)
Осень (сентябрь – ноябрь)	1 (справочная)
Зима (декабрь – февраль)	5,9 (3,5–10,0)
Масса тела		0.101
Нормальный (<85 процентиль)	1 (справочный)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	2,1 (1,1–4,3)
ожирение (ожирение)	1,1 (0,5–2,3)
Половая зрелость		0,886
Нормальная	1 (справочная)
Скороспелая 9016 половая зрелость 0.9 (0,4–2,1)

Обсуждение

В настоящем исследовании мы обнаружили, что дефицит витамина D очень распространен среди детей в возрасте от 6 до 12 лет. Было 195 пациентов (59,1%) с дефицитом витамина D, и их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составлял 14,86 ± 3,20 нг / мл. Средний уровень 25 (OH) D в сыворотке крови всех субъектов составлял 19,83 ± 7,39 нг / мл, что также было ниже, чем достаточная концентрация витамина D (≥20 нг / мл). Было обнаружено, что распространенность дефицита витамина D увеличивается весной и зимой по сравнению с осенью.

В предыдущем исследовании статуса витамина D у корейских детей Ли и др.19 сообщили, что средний уровень 25 (OH) D в сыворотке у 2880 детей и подростков составил 17,42 ± 8,95 нг / мл. Другое исследование показало, что распространенность дефицита витамина D (определяемого как 25 (OH) D <20 нг / мл) у 1212 детей в возрасте от 4 до 15 лет составляла 58,6% 20). Эти результаты согласуются с выводами нашего исследования.

Нет единого мнения относительно определения статуса витамина D для детей и подростков13,14,15,21).Во всем мире уровень 25 (OH) D в сыворотке ниже 10 нг / мл считается самым низким пороговым значением для статуса витамина D15). Однако есть свидетельства того, что рахит может возникать у младенцев и детей раннего возраста при концентрации 25 (OH) D в сыворотке выше 10 нг / мл3,22). Институт медицины США предположил, что уровень 25 (OH) D в сыворотке крови выше 20 нг / мл был достаточным для здоровья костей23). После этого Целевая группа эндокринного общества опубликовала руководство, определяющее достаточность витамина D как 25 (OH) D> 30 нг / мл в сыворотке, недостаточность витамина D как сыворотку 25 (OH) D 20–30 нг / мл и витамин D. дефицит в сыворотке крови 25 (OH) D <20 нг / мл14).Это произошло потому, что появилось все больше доказательств того, что оптимальный уровень 25 (OH) D может быть выше 30 нг / мл у взрослых23,24). Недавно Корейское общество питания использовало определение IOM, чтобы установить норму потребления витамина D с пищей (DRI) в 2015 году25).

Сообщалось, что чем дальше от экватора находится человек, тем короче годовая продолжительность ультрафиолетового облучения B, достаточного для синтеза витамина D26). В Корее (33–38 ° северной широты) солнечный свет, как известно, эффективен для синтеза витамина D с апреля по октябрь, с 10 часов утра до 3 часов дня14).Имеются сообщения о сезонном влиянии на колебания уровней 25 (OH) D в сыворотке крови в зависимости от географической широты. Сообщается, что в Северном полушарии уровни 25 (OH) D в сыворотке постепенно снижаются от лета к зиме27,28,29,30). В настоящем исследовании уровни 25 (OH) D в сыворотке крови, измеренные весной и зимой, были ниже, чем осенью, однако лето не было включено в наше исследование. Согласно Foo et al. 31), уровень 25 (OH) D в сыворотке крови девочек-подростков в Пекине, Китай (40 ° северной широты), составлял 14.4 нг / мл при занятиях спортом и 12 нг / мл при отсутствии занятий спортом. Другое исследование показало, что зимой 40% девочек-подростков, прошедших тестирование в Пекине, показали дефицит витамина D. В Монголии (42–50 ° северной широты), которая граничит с Китаем, ультрафиолетовое излучение, как сообщается, достаточно только летом, а риск дефицита витамина D возрастает зимой32).

Изменения в образе жизни современного общества привели к увеличению активности в помещениях, уменьшению воздействия солнечного света среди детей и подростков.Ли и др. 33) сообщили, что у 100 корейских детей в возрасте от 5 до 13 лет продолжительность дневного света составляла всего 2,6 часа в неделю зимой и 3,9 часа в неделю летом. Также они показали, что дети с дефицитом витамина D проводят меньше часов на улице в дневное время, чем дети с дефицитом витамина D33). Мы не измеряли время, проведенное на солнце, но уменьшение активности на свежем воздухе также могло быть причиной высокой распространенности дефицита витамина D в настоящем исследовании. Корейское общество питания определило DRI для витамина D, исходя из предположения, что воздействия солнечного света может быть достаточно для удовлетворения потребностей корейских детей в витамине 25).В настоящее время DRI для витамина D у корейских детей в возрасте от 1 до 12 лет составляет 200 МЕ / день, что ниже 600 МЕ / день по рекомендациям IOM13). Нам нужны дополнительные исследования воздействия солнечного света на корейских детей.

Известно, что тучные люди имеют более низкий уровень витамина D по сравнению с людьми с нормальным весом34). Считается, что при дефиците витамина D ключевые ферменты, которые действуют на жировую ткань, такие как липопротеинлипаза и синтаза жирных кислот, ингибируются, тем самым влияя на накопление жира.Витамин D3 накапливается в подкожно-жировой клетчатке, а витамин D3, синтезируемый в коже людей с ожирением, становится более изолированным. Из-за этого снижения биодоступности витамина D3 дефицит витамина D чаще возникает у лиц с ожирением35). Настоящее исследование показывает значительную разницу между группами с дефицитом и достаточностью витамина D с точки зрения SDS веса и SDS ИМТ. Несмотря на это, когда для анализа факторов, влияющих на дефицит витамина D, использовался множественный логистический регрессионный анализ, вес не был статистически значимым фактором.

Было проведено несколько исследований взаимосвязи между статусом витамина D и половым созреванием. Согласно Гривасу и др. 36), менархе началось в более молодом возрасте в северных широтах, где уровень синтеза витамина D ниже. Villamor et al. 37) наблюдали за когортой из 242 здоровых девочек в возрасте от 5 до 12 лет в течение 30 месяцев и отметили, что менархе наступает раньше у тех, кто страдает дефицитом витамина D. Они объяснили, что дефицит витамина D связан с ожирением, и поэтому статус витамина D косвенно влияет на возраст менархе.В настоящем исследовании не было значительных различий в пубертатном статусе между группами, получавшими дефицит витамина D и достаточные.

Настоящее исследование имеет ряд ограничений. Это исследование проводится в больнице, большинство пациентов проживают в Пусане, поэтому эти данные не могут быть репрезентативными для всего населения Кореи. Уровни паратиреоидного гормона, который является одним из важных факторов, влияющих на статус витамина D, не измеряли. Из 4 сезонов Лето не было включено.

В заключение, дефицит витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет является очень распространенным явлением, а весна и зима являются наиболее важными факторами риска дефицита витамина D. Необходимо приложить усилия для улучшения статуса витамина D, например, увеличить активность на свежем воздухе для большего воздействия солнечного света и принимать добавки с витамином D в сезон, когда дефицит витамина D широко распространен. Кроме того, мы предлагаем дополнить рекомендации по потреблению витамина D в соответствии с нашей ситуацией.Благодарности

Сноски

Конфликт интересов: О потенциальном конфликте интересов, относящемся к этой статье, не сообщалось.

Ссылки

1. Wacker M, Holick MF. Витамин D — влияние на здоровье скелета и других органов скелета и необходимость в добавках.Питательные вещества. 2013; 5: 111–148. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 3. Петтифор Дж., Дэниэлс Э., Фельдман Д. Дефицит витамина D и пищевой рахит у детей. В: Feldman D, Glorieux FH, Pike JW, редакторы. Витамин D. Сан-Диего: Academic Press; 1997. С. 663–678. [Google Scholar] 4. Verstuyf A, Carmeliet G, Bouillon R, Mathieu C. Витамин D: плейотропный гормон. Kidney Int. 2010. 78: 140–145. [PubMed] [Google Scholar] 5. Harel Z, Flanagan P, Forcier M, Harel D. Низкий статус витамина D среди подростков с ожирением: распространенность и реакция на лечение.J Здоровье подростков. 2011. 48: 448–452. [PubMed] [Google Scholar] 6. Temmerman JC. Витамин D и сердечно-сосудистые заболевания. J Am Coll Nutr. 2011; 30: 167–170. [PubMed] [Google Scholar] 7. Searing DA, Leung DY. Витамин D при атопическом дерматите, астме и аллергических заболеваниях. Immunol Allergy Clin North Am. 2010; 30: 397–409. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 8. Eder W, Ege MJ, von Mutius E. Эпидемия астмы. N Engl J Med. 2006; 355: 2226–2235. [PubMed] [Google Scholar] 9. Chew A, Harris SS. Влияет ли витамин D на время менархе? Nutr Rev.2013; 71: 189–193. [PubMed] [Google Scholar] 10. Абсуд М., Камминс С., Лим М.Дж., Вассмер Э., Шоу Н. Распространенность и предикторы недостаточности витамина D у детей: исследование населения Великобритании. PLoS One. 2011; 6: e22179. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 11. Толппанен А.М., Фрейзер А., Фрейзер В.Д., Лоулор Д.А. Факторы риска изменения концентраций 25-гидроксивитамина D ₃ и D ₂ и дефицита витамина D у детей. J Clin Endocrinol Metab. 2012; 97: 1202–1210.[PubMed] [Google Scholar] 12. Маннс К.Ф., Симм П.Дж., Родда С.П., Гарнетт С.П., Захарин М.Р., Уорд Л.М. и др. Заболеваемость рахитом из-за недостаточности витамина D среди австралийских детей: исследование Австралийского педиатрического эпиднадзора. Med J Aust. 2012; 196: 466–468. [PubMed] [Google Scholar] 13. Росс А.С., Мэнсон Дж. Э., Абрамс С. А., Алоя Дж. Ф., Браннон П. М., Клинтон С. К. и др. Отчет Института медицины о рекомендуемом потреблении кальция и витамина D с пищей за 2011 год: что необходимо знать клиницистам. J Clin Endocrinol Metab.2011; 96: 53–58. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 14. Холик М.Ф., Бинкли NC, Бишофф-Феррари HA, Гордон С.М., Хэнли Д.А., Хини Р.П. и др. Оценка, лечение и профилактика дефицита витамина D: руководство по клинической практике эндокринного общества. J Clin Endocrinol Metab. 2011; 96: 1911–1930. [PubMed] [Google Scholar] 16. Ахтар С. Статус витамина D в популяциях Южной Азии: риски и возможности. Crit Rev Food Sci Nutr. 2016; 56: 1925–1940. [PubMed] [Google Scholar] 17. Карел Дж. К., Леже Дж.Клиническая практика: преждевременное половое созревание. N Engl J Med. 2008; 358: 2366–2377. [PubMed] [Google Scholar] 18. Нили EK, Уилсон DM, Ли PA, Stene M, Hintz RL. Спонтанная концентрация гонадотропина в сыворотке крови при оценке преждевременного полового созревания. J Pediatr. 1995; 127: 47–52. [PubMed] [Google Scholar] 19. Ли Д.Й., Квон А.Р., Ан Дж.М., Ким Ю.Дж., Чае Х.В., Ким Д.Х. и др. Взаимосвязь между концентрацией 25-гидроксивитамина D в сыворотке крови и риском метаболического синдрома у детей и подростков по данным Национального исследования здоровья и питания Кореи за 2008-2010 гг.Ann Pediatr Endocrinol Metab. 2015; 20: 46–52. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 20. Чанг И. Х., Ким Х. Дж., Чунг С., Ю Э. Г. Дефицит витамина D у корейских детей: распространенность, факторы риска и связь с уровнем паратироидного гормона. Ann Pediatr Endocrinol Metab. 2014; 19: 86–90. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 21. Ровнер А.Дж., О’Брайен КО. Гиповитаминоз D среди здоровых детей в США: обзор современных данных. Arch Pediatr Adolesc Med. 2008. 162: 513–519.[PubMed] [Google Scholar] 22. Арно С.Б., Стиклер ГБ, Хаворт Дж. Сыворотка с 25-гидрокси-витамином D при детском рахите. Педиатрия. 1976; 57: 221–225. [PubMed] [Google Scholar] 23. Джованнуччи Э., Лю Й., Холлис Б.В., Римм Э.Б. 25-гидрокси-витамин D и риск инфаркта миокарда у мужчин: проспективное исследование. Arch Intern Med. 2008. 168: 1174–1180. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 24. Heaney RP, Dowell MS, Hale CA, Bendich A. Абсорбция кальция колеблется в пределах нормального диапазона для сывороточного 25-гидроксивитамина D.J Am Coll Nutr. 2003. 22: 142–146. [PubMed] [Google Scholar] 25. Корейское общество питания. Рекомендуемая диета для корейцев, 2015 г. [Интернет] Сеул: Корейское общество питания; c2017. [цитировано 13 апреля 2016 г.]. Доступно по адресу: http://www.kns.or.kr/ [Google Scholar] 26. DeLuca HF. Обзор общих физиологических свойств и функций витамина D. Am J Clin Nutr. 2004; 80 (6 доп.): 1689S – 1696S. [PubMed] [Google Scholar] 27. Öhlund I, Silfverdal SA, Hernell O, Lind T. Уровни 25-гидроксивитамина D в сыворотке у детей дошкольного возраста в северной Швеции недостаточны после лета и снижаются еще больше зимой.J Pediatr Gastroenterol Nutr. 2013; 56: 551–555. [PubMed] [Google Scholar] 28. Гордон К.М., ДеПетер К.С., Фельдман Х.А., Грейс Э., Эманс С.Дж. Распространенность дефицита витамина D среди здоровых подростков. Arch Pediatr Adolesc Med. 2004. 158: 531–537. [PubMed] [Google Scholar] 29. Guillemant J, Taupin P, Le HT, Taright N, Allemandou A, Pérès G и др. Статус витамина D в период полового созревания у французских здоровых подростков мужского пола. Osteoporos Int. 1999; 10: 222–225. [PubMed] [Google Scholar] 30. Вен Ф.Л., Шульц Дж., Леонард МБ, Столлингс В.А., Земель Б.С.Факторы риска низких концентраций 25-гидроксивитамина D в сыворотке крови у здоровых детей и подростков. Am J Clin Nutr. 2007. 86: 150–158. [PubMed] [Google Scholar] 31. Фу Л.Х., Чжан К., Чжу К., Ма Дж., Трубе А., Гринфилд Н. и др. Взаимосвязь между статусом витамина D, составом тела и физическими упражнениями девочек-подростков в Пекине. Osteoporos Int. 2009. 20: 417–425. [PubMed] [Google Scholar] 32. Фрейзер ДР. Дефицит витамина D в Азии. J Стероид Biochem Mol Biol. 2004; 89-90: 491–495. [PubMed] [Google Scholar] 33.Ли Я., Ким Дж.Й., Кан MJ, Чунг С.Дж., Шин Ч., Ян SW. Адекватный статус витамина D и ожирение способствуют здоровью костей у детей с перипубертатным здоровьем. J Bone Miner Metab. 2013; 31: 337–345. [PubMed] [Google Scholar] 34. Bell NH, Epstein S, Greene A, Shary J, Oexmann MJ, Shaw S. Доказательства изменения эндокринной системы витамина D у лиц с ожирением. J Clin Invest. 1985. 76: 370–373. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 35. Wortsman J, Matsuoka LY, Chen TC, Lu Z, Holick MF. Пониженная биодоступность витамина D при ожирении.Am J Clin Nutr. 2000. 72: 690–693. [PubMed] [Google Scholar] 36. Гривас ТБ, Василиадис Э., Музакис В., Михас С., Куфопулос Г. Связь между распространенностью подросткового идиопатического сколиоза и возрастом наступления менархе в разных географических широтах. Сколиоз. 2006; 1: 9. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 37. Villamor E, Marin C, Mora-Plazas M, Baylin A. Дефицит витамина D и возраст наступления менархе: проспективное исследование. Am J Clin Nutr. 2011; 94: 1020–1025. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] Опыт одного центра

в Пусане

Ann Pediatr Endocrinol Metab.2016 сен; 21 (3): 149–154.

, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ² and, MD, PhD ¹

Young Eun Roh

Бо Рён Ким

Вон Бок Чой

Янг Ми Ким

Мин-Джунг Чо

Хе-Ён Ким

Kyung Hee Park

Кван Хун Ким

Питер Чун

Су Янг Ким

Мин Джунг Квак

Автор, ответственный за переписку: Мин Джунг Квак, MD, PhD. Кафедра педиатрии, Больница Пусанского национального университета, Медицинский факультет Пусанского национального университета, 179 Gudeok-ro, Seo-gu, Пусан 49241, Корея.Тел .: + 82-51-240-7298, Факс: + 82-51-240-6205, moc.liamg@3210jmyrolg

Поступила в редакцию 18 марта 2016 г .; Пересмотрено 14 апреля 2016 г .; Принято 2 мая 2016 г. который разрешает неограниченное некоммерческое использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии надлежащего цитирования оригинальной работы.Эта статья цитировалась в других статьях в PMC.

Abstract

Цель

В этом исследовании изучались распространенность и факторы риска, связанные с дефицитом витамина D у детей.

Методы

Мы проанализировали медицинские карты 330 пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, посетивших эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 г. по май 2014 г. По их сывороткам. Уровни 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), пациенты были сгруппированы либо в группу дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл), либо в группу достаточности (25 (OH) D ≥ 20 нг / мл. ).Сравнивались различия между двумя группами.

Результаты

195 пациентов (59,1%) имели дефицит витамина D. Их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составил 14,86 ± 3,20 нг / мл. Различия в полу, возрасте и пубертатном статусе между двумя группами не были статистически значимыми. Оценка стандартного отклонения веса (SDS) и индекс массы тела SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. По сравнению с Осенью обе Весны (отношение шансов [ОШ], 9.7; 95% доверительный интервал [CI], 4,3–22,0) и Winter (OR, 5,9; 95% CI, 3,5–10,0) были факторами риска дефицита витамина D. Множественный логистический регрессионный анализ подтвердил, что только сезонные различия влияют на дефицит витамина D.

Заключение

Дефицит витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет является очень распространенным явлением. Весна и зима — самые важные факторы риска дефицита витамина D. Мы предлагаем дополнить рекомендации по потреблению витамина D в соответствии с нашей ситуацией.

Ключевые слова: Ребенок, распространенность, факторы риска, дефицит витамина D

Введение

Витамин D является важным витамином для здоровья и роста костей. Это также важно для метаболизма кальция и фосфора1). Не так много натуральных продуктов питания, содержащих витамин D, поэтому время, проведенное на солнце, является важным источником витамина D2). Дефицит витамина D может привести к заболеваниям скелета, таким как рахит и остеомаляция3). Кроме того, рецепторы витамина D существуют в железах внутренней секреции и сердечно-сосудистых тканях и участвуют в дифференцировке клеток и производстве различных цитокинов и интерлейкинов, что, вместе взятые, означает, что они важны при метаболических синдромах, диабете, аутоиммунных заболеваниях. болезни и сердечно-сосудистые заболевания4,5,6).Кроме того, известно, что респираторные инфекции, пищевая аллергия и астма усиливаются при дефиците витамина D, и также есть сообщения о том, что менархе начинается раньше у девочек с дефицитом витамина D7,8,9). Известными факторами риска, связанными с дефицитом витамина D, являются пигментация кожи, пожилой возраст, меньшее воздействие солнечного света, меньшее потребление продуктов или добавок, богатых витамином D, и более высокий индекс массы тела (ИМТ) 5,10,11).

В последнее время дефицит витамина D стал очень распространенным явлением как у взрослых, так и у детей из-за недостаточного воздействия солнечного света12).По поводу определения статуса витамина D до сих пор существуют разногласия (13,14,15). Таким образом, распространенность дефицита витамина D широко варьируется от страны к стране и составляет от 15 до 60 процентов10,16). Таким образом, это исследование было направлено на изучение распространенности и факторов риска дефицита витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет, чтобы предоставить модель лечения.

Материалы и методы

1. Субъекты

Мы ориентировались на пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, которые посещали эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 года по май 2014 года.Мы отобрали пациентов, которые посетили нашу амбулаторную клинику для оценки роста и полового развития без каких-либо острых заболеваний в день посещения. Всего в эту тематическую группу было включено 330 пациентов (). Исключались пациенты с хроническими заболеваниями, такими как эпилепсия и гипотиреоз. Нормальный вес определялся как от 3-го до 84-го процентиля с точки зрения ИМТ. Избыточный вес определялся как от 85 до 94 процентиля. Ожирение было определено как находящееся в 95-м процентиле или выше.Это было основано на стандартной диаграмме роста корейских детей и подростков 2007 года. Девочек было 264 (80%) и 66 мальчиков (20%). Среди пациентов 232 (70,3%) имели нормальный вес, 58 (17,6%) имели избыточный вес и 40 (12,1%) страдали ожирением ().

Таблица 1

Характеристики участников исследования (n = 330)

–Ноябрь)

Характеристика	Кол-во (%)
Пол
Мужской 66 .0)
Женский	264 (80,0)
Масса тела
Нормальный (<85-го процентиля)	232 (70,3)
Избыточный вес 9016–8560 58 (17,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)
Сезон
Весна (март – май)	50 (15,1)
129 (39.1)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)
Витамин D (25 [OH] D)
Дефицит (<20 нг / мл)	195 (59,1 )
Достаточность (≥20 нг / мл)	135 (40,9)
Период полового созревания
Нормальный	288 (87,2)
42 (Скоростной)

Центральное преждевременное половое созревание — это ранняя активация гипоталамо-гипофизарно-гонадной оси, которая происходит до 8 лет у девочек и до 9 лет у мальчиков17).Это исследование определило идиопатическое центральное преждевременное половое созревание следующим образом: отрастание груди у девочек до 8 лет, объем яичек не менее 4 мл или 4 см ² у мальчиков до 9 лет, пожилой костный возраст (1 год или более по сравнению с хронологическим возрастом), а пиковый уровень лютеинизирующего гормона равен или превышает 5,0 МЕ / л по данным иммунорадиометрического анализа после стимуляции гонадотропин-рилизинг-гормоном18). Из общего числа 330 пациентов у 42 (12,7%) было диагностировано идиопатическое центральное преждевременное половое созревание ().

2. Дизайн исследования

Мы изучили медицинские записи участников, чтобы собрать данные об их росте, весе, пубертатном статусе, костном возрасте и уровнях сыворотки 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), кальция, фосфора, и щелочная фосфатаза (ЩФ). Пубертатный статус оценивался по стадиям Таннера. Костный возраст определяли по методу, определенному Грейлихом и Пайлом. Это исследование было одобрено Наблюдательным советом больницы Пусанского национального университета, Пусан, Корея (номер одобрения: E-2015071).

3. Лабораторные измерения

Уровни 25 (OH) D в сыворотке измеряли с помощью анализа связывания электрохемилюминесценции (Roche Diagnostics, Indianapolis, IN, USA). Также измеряли уровни кальция, фосфора и ЩФ в сыворотке. По концентрации 25 (OH) D в сыворотке пациенты были разделены на 2 группы; группы дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл) и достаточности (25 (OH) D ≥20 нг / мл). Определение статуса витамина D было основано на рекомендации Института медицины США (IOM) по витамину D13).

4. Статистический анализ

SAS 9.3 (Институт SAS, Кэри, Северная Каролина, США) использовался для всего статистического анализа. Непрерывные переменные были выражены с использованием среднего значения и соответствующего стандартного отклонения. Различия между группой с дефицитом витамина D и группой достаточности сравнивали с помощью двухвыборочного теста t . Что касается категориальных значений, для сравнения различий между двумя группами использовался критерий хи-квадрат. Для анализа факторов, влияющих на дефицит витамина D, использовался множественный логистический регрессионный анализ.Во всех статистических анализах значения P ниже 0,05 считались статистически значимыми.

Результаты

Всего было включено 330 пациентов, их характеристики представлены в. В группе дефицита витамина D было 195 пациентов (59,1%), а в группе достаточности — 135 пациентов (40,9%). Сезоны, в которые проводились измерения: весна с 50 пациентами (15,1%), осень с 129 пациентами (39,1%) и зима с 151 пациентом (45.8%).

показывает характеристики групп недостаточности и достаточности витамина D. Средние сывороточные уровни 25 (OH) D составляли 14,86 ± 3,20 нг / мл и 27,01 ± 5,59 нг / мл соответственно. Различия между двумя группами по полу, возрасту и пубертатному статусу не были статистически значимыми. Когда вес пациентов был разделен на нормальный, избыточный и страдающий ожирением, а распределение сравнивалось между двумя группами, различия не были статистически значимыми. Однако частота пациентов с избыточным весом и ожирением в группе дефицита была выше по сравнению с группой достаточности.Показатели стандартного отклонения веса (SDS) и BMI SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. Весной был 41 человек (82,0%) из группы дефицита и 9 (18,0%) из группы достаточности. Осенью их было 42 (32,6%) и 87 (67,4%), а зимой — 112 (74,2%) и 39 (25,8%) соответственно. По сравнению с осенью, пациенты, у которых проводились измерения весной и зимой, имели более высокий процент дефицита витамина D.

Таблица 2

Характеристики участников в зависимости от статуса витамина D

1,2161 8,70 ± 1,24 902 ± 1.26 185 901 9 16 901 58 (17,6 901) 41 (21,0)0 1,0 0.( P = 0,018). Средние уровни сывороточного фосфора и ЩФ статистически не различались между двумя группами (). Однако была тенденция к тому, что уровень ЩФ был выше в группе с дефицитом витамина D, у которой был более низкий уровень кальция. Когда была выполнена множественная логистическая регрессия для исследования факторов, связанных с дефицитом витамина D, Spring (OR, 9.7; 95% ДИ, 4,3–22,0) и зима (ОШ, 5,9; 95% ДИ, 3,5–10,0) оказались факторами, значительно влияющими на дефицит витамина D по сравнению с осенью ().

Таблица 3

Факторы, связанные с дефицитом витамина D в логистическом регрессионном анализе

Характеристика	Общая	Дефицит витамина D	Достаточность витамина D	P -значение 9000
Количество участников	330 (100)	195 (59,1)	135 (40,9)
Сыворотка 25 (OH) D (нг / мл)	19.83 ± 7,39	14,86 ± 3,20	27,01 ± 5,59
Пол				0,576
Мужской	66 (20,0) 18,5)
Женский	264 (80,0)	154 (79,0)	110 (81,5)
Возраст (лет)	8,70 ± 1,24	0,078
Сезон				<0,001
Весна (март – май)	50 (15,2)	41 (82,0)
Осень (сентябрь – ноябрь)	129 (39,1)	42 (32,6)	87 (67,4)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)	112 (74,2 )	39 (25,8)
Масса корпуса				0.071
Нормальный (<85 процентиль)	232 (70,3)	128 (65,6)	104 (77,0)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	17 (12,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)	26 (13,3)	14 (10,4)
		0.951
Нормальный	288 (87,3)	170 (87,2)	118 (87,4)
Преждевременное половое созревание	42 (12,7)	25 (12,8)
Кальций (мг / дл)	9,71 ± 0,35	9,67 ± 0,36	9,76 ± 0,32	0,018
Фосфор (мг / дл) 4,8601 4,8601 4,7 ± 0,5	4,89 ± 0,51	0.107
ALP (МЕ / л)	253,06 ± 61,54	257,96 ± 65,89	245,93 ± 54,06	0,073
Вес SDS	0,51 ± 1,01	0,51 ± 1,01	0,002
SDS высоты	0,46 ± 1,00	0,55 ± 1,02	0,34 ± 0,97	0,061
BMI SDS	0,41 ± 1,02

Переменная	OR (95% ДИ)	Скорректированный P -значение ^a)
Пол		0,978
Мужской	1 (справочный)
Женский	1.0 (0,5–1,9)
Сезон		<0,001
Весна (март – май)	9,7 (4,3–22,0)
901 осень (сентябрь – ноябрь)	1 (справочная)
Зима (декабрь – февраль)	5,9 (3,5–10,0)
Масса тела		0,101
Нормальный (< 1 (справка)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	2.1 (1,1–4,3)
Ожирение (≥95 процентиль)	1,1 (0,5–2,3)
Половое созревание		0,886
Нормальный
Преждевременное половое созревание	0,9 (0,4–2,1)

Обсуждение

В настоящем исследовании мы обнаружили, что дефицит витамина D очень распространен среди детей в возрасте от 6 до 12 лет.Было 195 пациентов (59,1%) с дефицитом витамина D, и их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составлял 14,86 ± 3,20 нг / мл. Средний уровень 25 (OH) D в сыворотке крови всех субъектов составлял 19,83 ± 7,39 нг / мл, что также было ниже, чем достаточная концентрация витамина D (≥20 нг / мл). Было обнаружено, что распространенность дефицита витамина D увеличивается весной и зимой по сравнению с осенью.

В предыдущем исследовании статуса витамина D у корейских детей Ли и др. [19] сообщили, что средний уровень 25 (OH) D в сыворотке у 2880 детей и подростков равен 17.42 ± 8,95 нг / мл. Другое исследование показало, что распространенность дефицита витамина D (определяемого как 25 (OH) D <20 нг / мл) у 1212 детей в возрасте от 4 до 15 лет составляла 58,6% 20). Эти результаты согласуются с выводами нашего исследования.

Нет единого мнения относительно определения статуса витамина D для детей и подростков13,14,15,21). Во всем мире уровень 25 (OH) D в сыворотке ниже 10 нг / мл считается самым низким пороговым значением для статуса витамина D15). Однако есть свидетельства того, что рахит может возникать у младенцев и детей раннего возраста при концентрации 25 (OH) D в сыворотке выше 10 нг / мл3,22).Институт медицины США предположил, что уровень 25 (OH) D в сыворотке крови выше 20 нг / мл был достаточным для здоровья костей23). После этого Целевая группа эндокринного общества опубликовала руководство, определяющее достаточность витамина D как 25 (OH) D> 30 нг / мл в сыворотке, недостаточность витамина D как сыворотку 25 (OH) D 20–30 нг / мл и витамин D. дефицит в сыворотке крови 25 (OH) D <20 нг / мл14). Это произошло потому, что появилось все больше доказательств того, что оптимальный уровень 25 (OH) D может быть выше 30 нг / мл у взрослых23,24). Недавно Корейское общество питания использовало определение IOM, чтобы установить норму потребления витамина D с пищей (DRI) в 2015 году25).

Сообщалось, что чем дальше от экватора находится человек, тем короче годовая продолжительность ультрафиолетового облучения B, достаточного для синтеза витамина D26). В Корее (33–38 ° северной широты) солнечный свет, как известно, эффективен для синтеза витамина D с апреля по октябрь, с 10 часов утра до 3 часов дня14). Имеются сообщения о сезонном влиянии на колебания уровней 25 (OH) D в сыворотке крови в зависимости от географической широты. Сообщается, что в Северном полушарии уровни 25 (OH) D в сыворотке постепенно снижаются от лета к зиме27,28,29,30).В настоящем исследовании уровни 25 (OH) D в сыворотке крови, измеренные весной и зимой, были ниже, чем осенью, однако лето не было включено в наше исследование. Согласно Foo et al.31), уровни 25 (OH) D в сыворотке крови девочек-подростков в Пекине, Китай (широта 40 ° с.ш.), составляли 14,4 нг / мл при занятиях спортом и 12 нг / мл при отсутствии занятий. виды спорта. Другое исследование показало, что зимой 40% девочек-подростков, прошедших тестирование в Пекине, показали дефицит витамина D. В Монголии (42–50 ° северной широты), которая граничит с Китаем, ультрафиолетовое излучение, как сообщается, достаточно только летом, а риск дефицита витамина D возрастает зимой32).

Изменения в образе жизни современного общества привели к увеличению активности в помещениях, уменьшению воздействия солнечного света среди детей и подростков. Ли и др. 33) сообщили, что у 100 корейских детей в возрасте от 5 до 13 лет продолжительность дневного света составляла всего 2,6 часа в неделю зимой и 3,9 часа в неделю летом. Также они показали, что дети с дефицитом витамина D проводят меньше часов на улице в дневное время, чем дети с дефицитом витамина D33). Мы не измеряли время, проведенное на солнце, но уменьшение активности на свежем воздухе также могло быть причиной высокой распространенности дефицита витамина D в настоящем исследовании.Корейское общество питания определило DRI для витамина D, исходя из предположения, что воздействия солнечного света может быть достаточно для удовлетворения потребностей корейских детей в витамине 25). В настоящее время DRI для витамина D у корейских детей в возрасте от 1 до 12 лет составляет 200 МЕ / день, что ниже 600 МЕ / день по рекомендациям IOM13). Нам нужны дополнительные исследования воздействия солнечного света на корейских детей.

Сноски

Конфликт интересов: О потенциальном конфликте интересов, относящемся к этой статье, не сообщалось.

Ссылки

в Пусане

Ann Pediatr Endocrinol Metab.2016 сен; 21 (3): 149–154.

, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ² and, MD, PhD ¹

Young Eun Roh

Бо Рён Ким

Вон Бок Чой

Янг Ми Ким

Мин-Джунг Чо

Хе-Ён Ким

Kyung Hee Park

Кван Хун Ким

Питер Чун

Су Янг Ким

Мин Джунг Квак

Abstract

Цель

В этом исследовании изучались распространенность и факторы риска, связанные с дефицитом витамина D у детей.

Методы

Мы проанализировали медицинские карты 330 пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, посетивших эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 г. по май 2014 г. По их сывороткам. Уровни 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), пациенты были сгруппированы либо в группу дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл), либо в группу достаточности (25 (OH) D ≥ 20 нг / мл. ).Сравнивались различия между двумя группами.

Результаты

195 пациентов (59,1%) имели дефицит витамина D. Их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составил 14,86 ± 3,20 нг / мл. Различия в полу, возрасте и пубертатном статусе между двумя группами не были статистически значимыми. Оценка стандартного отклонения веса (SDS) и индекс массы тела SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. По сравнению с Осенью обе Весны (отношение шансов [ОШ], 9.7; 95% доверительный интервал [CI], 4,3–22,0) и Winter (OR, 5,9; 95% CI, 3,5–10,0) были факторами риска дефицита витамина D. Множественный логистический регрессионный анализ подтвердил, что только сезонные различия влияют на дефицит витамина D.

Заключение

Дефицит витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет является очень распространенным явлением. Весна и зима — самые важные факторы риска дефицита витамина D. Мы предлагаем дополнить рекомендации по потреблению витамина D в соответствии с нашей ситуацией.

Ключевые слова: Ребенок, распространенность, факторы риска, дефицит витамина D

Введение

Витамин D является важным витамином для здоровья и роста костей. Это также важно для метаболизма кальция и фосфора1). Не так много натуральных продуктов питания, содержащих витамин D, поэтому время, проведенное на солнце, является важным источником витамина D2). Дефицит витамина D может привести к заболеваниям скелета, таким как рахит и остеомаляция3). Кроме того, рецепторы витамина D существуют в железах внутренней секреции и сердечно-сосудистых тканях и участвуют в дифференцировке клеток и производстве различных цитокинов и интерлейкинов, что, вместе взятые, означает, что они важны при метаболических синдромах, диабете, аутоиммунных заболеваниях. болезни и сердечно-сосудистые заболевания4,5,6).Кроме того, известно, что респираторные инфекции, пищевая аллергия и астма усиливаются при дефиците витамина D, и также есть сообщения о том, что менархе начинается раньше у девочек с дефицитом витамина D7,8,9). Известными факторами риска, связанными с дефицитом витамина D, являются пигментация кожи, пожилой возраст, меньшее воздействие солнечного света, меньшее потребление продуктов или добавок, богатых витамином D, и более высокий индекс массы тела (ИМТ) 5,10,11).

В последнее время дефицит витамина D стал очень распространенным явлением как у взрослых, так и у детей из-за недостаточного воздействия солнечного света12).По поводу определения статуса витамина D до сих пор существуют разногласия (13,14,15). Таким образом, распространенность дефицита витамина D широко варьируется от страны к стране и составляет от 15 до 60 процентов10,16). Таким образом, это исследование было направлено на изучение распространенности и факторов риска дефицита витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет, чтобы предоставить модель лечения.

Материалы и методы

1. Субъекты

Мы ориентировались на пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, которые посещали эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 года по май 2014 года.Мы отобрали пациентов, которые посетили нашу амбулаторную клинику для оценки роста и полового развития без каких-либо острых заболеваний в день посещения. Всего в эту тематическую группу было включено 330 пациентов (). Исключались пациенты с хроническими заболеваниями, такими как эпилепсия и гипотиреоз. Нормальный вес определялся как от 3-го до 84-го процентиля с точки зрения ИМТ. Избыточный вес определялся как от 85 до 94 процентиля. Ожирение было определено как находящееся в 95-м процентиле или выше.Это было основано на стандартной диаграмме роста корейских детей и подростков 2007 года. Девочек было 264 (80%) и 66 мальчиков (20%). Среди пациентов 232 (70,3%) имели нормальный вес, 58 (17,6%) имели избыточный вес и 40 (12,1%) страдали ожирением ().

Таблица 1

Характеристики участников исследования (n = 330)

–Ноябрь)

Характеристика	Кол-во (%)
Пол
Мужской 66 .0)
Женский	264 (80,0)
Масса тела
Нормальный (<85-го процентиля)	232 (70,3)
Избыточный вес 9016–8560 58 (17,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)
Сезон
Весна (март – май)	50 (15,1)
129 (39.1)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)
Витамин D (25 [OH] D)
Дефицит (<20 нг / мл)	195 (59,1 )
Достаточность (≥20 нг / мл)	135 (40,9)
Период полового созревания
Нормальный	288 (87,2)
42 (Скоростной)

Центральное преждевременное половое созревание — это ранняя активация гипоталамо-гипофизарно-гонадной оси, которая происходит до 8 лет у девочек и до 9 лет у мальчиков17).Это исследование определило идиопатическое центральное преждевременное половое созревание следующим образом: отрастание груди у девочек до 8 лет, объем яичек не менее 4 мл или 4 см ² у мальчиков до 9 лет, пожилой костный возраст (1 год или более по сравнению с хронологическим возрастом), а пиковый уровень лютеинизирующего гормона равен или превышает 5,0 МЕ / л по данным иммунорадиометрического анализа после стимуляции гонадотропин-рилизинг-гормоном18). Из общего числа 330 пациентов у 42 (12,7%) было диагностировано идиопатическое центральное преждевременное половое созревание ().

2. Дизайн исследования

Мы изучили медицинские записи участников, чтобы собрать данные об их росте, весе, пубертатном статусе, костном возрасте и уровнях сыворотки 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), кальция, фосфора, и щелочная фосфатаза (ЩФ). Пубертатный статус оценивался по стадиям Таннера. Костный возраст определяли по методу, определенному Грейлихом и Пайлом. Это исследование было одобрено Наблюдательным советом больницы Пусанского национального университета, Пусан, Корея (номер одобрения: E-2015071).

3. Лабораторные измерения

Уровни 25 (OH) D в сыворотке измеряли с помощью анализа связывания электрохемилюминесценции (Roche Diagnostics, Indianapolis, IN, USA). Также измеряли уровни кальция, фосфора и ЩФ в сыворотке. По концентрации 25 (OH) D в сыворотке пациенты были разделены на 2 группы; группы дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл) и достаточности (25 (OH) D ≥20 нг / мл). Определение статуса витамина D было основано на рекомендации Института медицины США (IOM) по витамину D13).

4. Статистический анализ

SAS 9.3 (Институт SAS, Кэри, Северная Каролина, США) использовался для всего статистического анализа. Непрерывные переменные были выражены с использованием среднего значения и соответствующего стандартного отклонения. Различия между группой с дефицитом витамина D и группой достаточности сравнивали с помощью двухвыборочного теста t . Что касается категориальных значений, для сравнения различий между двумя группами использовался критерий хи-квадрат. Для анализа факторов, влияющих на дефицит витамина D, использовался множественный логистический регрессионный анализ.Во всех статистических анализах значения P ниже 0,05 считались статистически значимыми.

Результаты

Всего было включено 330 пациентов, их характеристики представлены в. В группе дефицита витамина D было 195 пациентов (59,1%), а в группе достаточности — 135 пациентов (40,9%). Сезоны, в которые проводились измерения: весна с 50 пациентами (15,1%), осень с 129 пациентами (39,1%) и зима с 151 пациентом (45.8%).

показывает характеристики групп недостаточности и достаточности витамина D. Средние сывороточные уровни 25 (OH) D составляли 14,86 ± 3,20 нг / мл и 27,01 ± 5,59 нг / мл соответственно. Различия между двумя группами по полу, возрасту и пубертатному статусу не были статистически значимыми. Когда вес пациентов был разделен на нормальный, избыточный и страдающий ожирением, а распределение сравнивалось между двумя группами, различия не были статистически значимыми. Однако частота пациентов с избыточным весом и ожирением в группе дефицита была выше по сравнению с группой достаточности.Показатели стандартного отклонения веса (SDS) и BMI SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. Весной был 41 человек (82,0%) из группы дефицита и 9 (18,0%) из группы достаточности. Осенью их было 42 (32,6%) и 87 (67,4%), а зимой — 112 (74,2%) и 39 (25,8%) соответственно. По сравнению с осенью, пациенты, у которых проводились измерения весной и зимой, имели более высокий процент дефицита витамина D.

Таблица 2

Характеристики участников в зависимости от статуса витамина D

Таблица 3

Факторы, связанные с дефицитом витамина D в логистическом регрессионном анализе

Характеристика	Общая	Дефицит витамина D	Достаточность витамина D	P -значение 9000
Количество участников	330 (100)	195 (59,1)	135 (40,9)
Сыворотка 25 (OH) D (нг / мл)	19.83 ± 7,39	14,86 ± 3,20	27,01 ± 5,59
Пол				0,576
Мужской	66 (20,0) 18,5)
Женский	264 (80,0)	154 (79,0)	110 (81,5)
Возраст (лет)	8,70 ± 1,24	0,078
Сезон				<0,001
Весна (март – май)	50 (15,2)	41 (82,0)
Осень (сентябрь – ноябрь)	129 (39,1)	42 (32,6)	87 (67,4)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)	112 (74,2 )	39 (25,8)
Масса корпуса				0.071
Нормальный (<85 процентиль)	232 (70,3)	128 (65,6)	104 (77,0)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	17 (12,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)	26 (13,3)	14 (10,4)
		0.951
Нормальный	288 (87,3)	170 (87,2)	118 (87,4)
Преждевременное половое созревание	42 (12,7)	25 (12,8)
Кальций (мг / дл)	9,71 ± 0,35	9,67 ± 0,36	9,76 ± 0,32	0,018
Фосфор (мг / дл) 4,8601 4,8601 4,7 ± 0,5	4,89 ± 0,51	0.107
ALP (МЕ / л)	253,06 ± 61,54	257,96 ± 65,89	245,93 ± 54,06	0,073
Вес SDS	0,51 ± 1,01	0,51 ± 1,01	0,002
SDS высоты	0,46 ± 1,00	0,55 ± 1,02	0,34 ± 0,97	0,061
BMI SDS	0,41 ± 1,02

Переменная	OR (95% ДИ)	Скорректированный P -значение ^a)
Пол		0,978
Мужской	1 (справочный)
Женский	1.0 (0,5–1,9)
Сезон		<0,001
Весна (март – май)	9,7 (4,3–22,0)
901 осень (сентябрь – ноябрь)	1 (справочная)
Зима (декабрь – февраль)	5,9 (3,5–10,0)
Масса тела		0,101
Нормальный (< 1 (справка)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	2.1 (1,1–4,3)
Ожирение (≥95 процентиль)	1,1 (0,5–2,3)
Половое созревание		0,886
Нормальный
Преждевременное половое созревание	0,9 (0,4–2,1)

Обсуждение

В настоящем исследовании мы обнаружили, что дефицит витамина D очень распространен среди детей в возрасте от 6 до 12 лет.Было 195 пациентов (59,1%) с дефицитом витамина D, и их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составлял 14,86 ± 3,20 нг / мл. Средний уровень 25 (OH) D в сыворотке крови всех субъектов составлял 19,83 ± 7,39 нг / мл, что также было ниже, чем достаточная концентрация витамина D (≥20 нг / мл). Было обнаружено, что распространенность дефицита витамина D увеличивается весной и зимой по сравнению с осенью.

Нет единого мнения относительно определения статуса витамина D для детей и подростков13,14,15,21). Во всем мире уровень 25 (OH) D в сыворотке ниже 10 нг / мл считается самым низким пороговым значением для статуса витамина D15). Однако есть свидетельства того, что рахит может возникать у младенцев и детей раннего возраста при концентрации 25 (OH) D в сыворотке выше 10 нг / мл3,22).Институт медицины США предположил, что уровень 25 (OH) D в сыворотке крови выше 20 нг / мл был достаточным для здоровья костей23). После этого Целевая группа эндокринного общества опубликовала руководство, определяющее достаточность витамина D как 25 (OH) D> 30 нг / мл в сыворотке, недостаточность витамина D как сыворотку 25 (OH) D 20–30 нг / мл и витамин D. дефицит в сыворотке крови 25 (OH) D <20 нг / мл14). Это произошло потому, что появилось все больше доказательств того, что оптимальный уровень 25 (OH) D может быть выше 30 нг / мл у взрослых23,24). Недавно Корейское общество питания использовало определение IOM, чтобы установить норму потребления витамина D с пищей (DRI) в 2015 году25).

Сообщалось, что чем дальше от экватора находится человек, тем короче годовая продолжительность ультрафиолетового облучения B, достаточного для синтеза витамина D26). В Корее (33–38 ° северной широты) солнечный свет, как известно, эффективен для синтеза витамина D с апреля по октябрь, с 10 часов утра до 3 часов дня14). Имеются сообщения о сезонном влиянии на колебания уровней 25 (OH) D в сыворотке крови в зависимости от географической широты. Сообщается, что в Северном полушарии уровни 25 (OH) D в сыворотке постепенно снижаются от лета к зиме27,28,29,30).В настоящем исследовании уровни 25 (OH) D в сыворотке крови, измеренные весной и зимой, были ниже, чем осенью, однако лето не было включено в наше исследование. Согласно Foo et al.31), уровни 25 (OH) D в сыворотке крови девочек-подростков в Пекине, Китай (широта 40 ° с.ш.), составляли 14,4 нг / мл при занятиях спортом и 12 нг / мл при отсутствии занятий. виды спорта. Другое исследование показало, что зимой 40% девочек-подростков, прошедших тестирование в Пекине, показали дефицит витамина D. В Монголии (42–50 ° северной широты), которая граничит с Китаем, ультрафиолетовое излучение, как сообщается, достаточно только летом, а риск дефицита витамина D возрастает зимой32).

Изменения в образе жизни современного общества привели к увеличению активности в помещениях, уменьшению воздействия солнечного света среди детей и подростков. Ли и др. 33) сообщили, что у 100 корейских детей в возрасте от 5 до 13 лет продолжительность дневного света составляла всего 2,6 часа в неделю зимой и 3,9 часа в неделю летом. Также они показали, что дети с дефицитом витамина D проводят меньше часов на улице в дневное время, чем дети с дефицитом витамина D33). Мы не измеряли время, проведенное на солнце, но уменьшение активности на свежем воздухе также могло быть причиной высокой распространенности дефицита витамина D в настоящем исследовании.Корейское общество питания определило DRI для витамина D, исходя из предположения, что воздействия солнечного света может быть достаточно для удовлетворения потребностей корейских детей в витамине 25). В настоящее время DRI для витамина D у корейских детей в возрасте от 1 до 12 лет составляет 200 МЕ / день, что ниже 600 МЕ / день по рекомендациям IOM13). Нам нужны дополнительные исследования воздействия солнечного света на корейских детей.

Сноски

Конфликт интересов: О потенциальном конфликте интересов, относящемся к этой статье, не сообщалось.

Ссылки

в Пусане

Ann Pediatr Endocrinol Metab.2016 сен; 21 (3): 149–154.

, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ² and, MD, PhD ¹

Young Eun Roh

Бо Рён Ким

Вон Бок Чой

Янг Ми Ким

Мин-Джунг Чо

Хе-Ён Ким

Kyung Hee Park

Кван Хун Ким

Питер Чун

Су Янг Ким

Мин Джунг Квак

Abstract

Цель

В этом исследовании изучались распространенность и факторы риска, связанные с дефицитом витамина D у детей.

Методы

Мы проанализировали медицинские карты 330 пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, посетивших эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 г. по май 2014 г. По их сывороткам. Уровни 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), пациенты были сгруппированы либо в группу дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл), либо в группу достаточности (25 (OH) D ≥ 20 нг / мл. ).Сравнивались различия между двумя группами.

Результаты

195 пациентов (59,1%) имели дефицит витамина D. Их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составил 14,86 ± 3,20 нг / мл. Различия в полу, возрасте и пубертатном статусе между двумя группами не были статистически значимыми. Оценка стандартного отклонения веса (SDS) и индекс массы тела SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. По сравнению с Осенью обе Весны (отношение шансов [ОШ], 9.7; 95% доверительный интервал [CI], 4,3–22,0) и Winter (OR, 5,9; 95% CI, 3,5–10,0) были факторами риска дефицита витамина D. Множественный логистический регрессионный анализ подтвердил, что только сезонные различия влияют на дефицит витамина D.

Заключение

Дефицит витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет является очень распространенным явлением. Весна и зима — самые важные факторы риска дефицита витамина D. Мы предлагаем дополнить рекомендации по потреблению витамина D в соответствии с нашей ситуацией.

Ключевые слова: Ребенок, распространенность, факторы риска, дефицит витамина D

Введение

Витамин D является важным витамином для здоровья и роста костей. Это также важно для метаболизма кальция и фосфора1). Не так много натуральных продуктов питания, содержащих витамин D, поэтому время, проведенное на солнце, является важным источником витамина D2). Дефицит витамина D может привести к заболеваниям скелета, таким как рахит и остеомаляция3). Кроме того, рецепторы витамина D существуют в железах внутренней секреции и сердечно-сосудистых тканях и участвуют в дифференцировке клеток и производстве различных цитокинов и интерлейкинов, что, вместе взятые, означает, что они важны при метаболических синдромах, диабете, аутоиммунных заболеваниях. болезни и сердечно-сосудистые заболевания4,5,6).Кроме того, известно, что респираторные инфекции, пищевая аллергия и астма усиливаются при дефиците витамина D, и также есть сообщения о том, что менархе начинается раньше у девочек с дефицитом витамина D7,8,9). Известными факторами риска, связанными с дефицитом витамина D, являются пигментация кожи, пожилой возраст, меньшее воздействие солнечного света, меньшее потребление продуктов или добавок, богатых витамином D, и более высокий индекс массы тела (ИМТ) 5,10,11).

В последнее время дефицит витамина D стал очень распространенным явлением как у взрослых, так и у детей из-за недостаточного воздействия солнечного света12).По поводу определения статуса витамина D до сих пор существуют разногласия (13,14,15). Таким образом, распространенность дефицита витамина D широко варьируется от страны к стране и составляет от 15 до 60 процентов10,16). Таким образом, это исследование было направлено на изучение распространенности и факторов риска дефицита витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет, чтобы предоставить модель лечения.

Материалы и методы

1. Субъекты

Мы ориентировались на пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, которые посещали эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 года по май 2014 года.Мы отобрали пациентов, которые посетили нашу амбулаторную клинику для оценки роста и полового развития без каких-либо острых заболеваний в день посещения. Всего в эту тематическую группу было включено 330 пациентов (). Исключались пациенты с хроническими заболеваниями, такими как эпилепсия и гипотиреоз. Нормальный вес определялся как от 3-го до 84-го процентиля с точки зрения ИМТ. Избыточный вес определялся как от 85 до 94 процентиля. Ожирение было определено как находящееся в 95-м процентиле или выше.Это было основано на стандартной диаграмме роста корейских детей и подростков 2007 года. Девочек было 264 (80%) и 66 мальчиков (20%). Среди пациентов 232 (70,3%) имели нормальный вес, 58 (17,6%) имели избыточный вес и 40 (12,1%) страдали ожирением ().

Таблица 1

Характеристики участников исследования (n = 330)

–Ноябрь)

Характеристика	Кол-во (%)
Пол
Мужской 66 .0)
Женский	264 (80,0)
Масса тела
Нормальный (<85-го процентиля)	232 (70,3)
Избыточный вес 9016–8560 58 (17,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)
Сезон
Весна (март – май)	50 (15,1)
129 (39.1)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)
Витамин D (25 [OH] D)
Дефицит (<20 нг / мл)	195 (59,1 )
Достаточность (≥20 нг / мл)	135 (40,9)
Период полового созревания
Нормальный	288 (87,2)
42 (Скоростной)

Центральное преждевременное половое созревание — это ранняя активация гипоталамо-гипофизарно-гонадной оси, которая происходит до 8 лет у девочек и до 9 лет у мальчиков17).Это исследование определило идиопатическое центральное преждевременное половое созревание следующим образом: отрастание груди у девочек до 8 лет, объем яичек не менее 4 мл или 4 см ² у мальчиков до 9 лет, пожилой костный возраст (1 год или более по сравнению с хронологическим возрастом), а пиковый уровень лютеинизирующего гормона равен или превышает 5,0 МЕ / л по данным иммунорадиометрического анализа после стимуляции гонадотропин-рилизинг-гормоном18). Из общего числа 330 пациентов у 42 (12,7%) было диагностировано идиопатическое центральное преждевременное половое созревание ().

2. Дизайн исследования

Мы изучили медицинские записи участников, чтобы собрать данные об их росте, весе, пубертатном статусе, костном возрасте и уровнях сыворотки 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), кальция, фосфора, и щелочная фосфатаза (ЩФ). Пубертатный статус оценивался по стадиям Таннера. Костный возраст определяли по методу, определенному Грейлихом и Пайлом. Это исследование было одобрено Наблюдательным советом больницы Пусанского национального университета, Пусан, Корея (номер одобрения: E-2015071).

3. Лабораторные измерения

Уровни 25 (OH) D в сыворотке измеряли с помощью анализа связывания электрохемилюминесценции (Roche Diagnostics, Indianapolis, IN, USA). Также измеряли уровни кальция, фосфора и ЩФ в сыворотке. По концентрации 25 (OH) D в сыворотке пациенты были разделены на 2 группы; группы дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл) и достаточности (25 (OH) D ≥20 нг / мл). Определение статуса витамина D было основано на рекомендации Института медицины США (IOM) по витамину D13).

4. Статистический анализ

SAS 9.3 (Институт SAS, Кэри, Северная Каролина, США) использовался для всего статистического анализа. Непрерывные переменные были выражены с использованием среднего значения и соответствующего стандартного отклонения. Различия между группой с дефицитом витамина D и группой достаточности сравнивали с помощью двухвыборочного теста t . Что касается категориальных значений, для сравнения различий между двумя группами использовался критерий хи-квадрат. Для анализа факторов, влияющих на дефицит витамина D, использовался множественный логистический регрессионный анализ.Во всех статистических анализах значения P ниже 0,05 считались статистически значимыми.

Результаты

Всего было включено 330 пациентов, их характеристики представлены в. В группе дефицита витамина D было 195 пациентов (59,1%), а в группе достаточности — 135 пациентов (40,9%). Сезоны, в которые проводились измерения: весна с 50 пациентами (15,1%), осень с 129 пациентами (39,1%) и зима с 151 пациентом (45.8%).

показывает характеристики групп недостаточности и достаточности витамина D. Средние сывороточные уровни 25 (OH) D составляли 14,86 ± 3,20 нг / мл и 27,01 ± 5,59 нг / мл соответственно. Различия между двумя группами по полу, возрасту и пубертатному статусу не были статистически значимыми. Когда вес пациентов был разделен на нормальный, избыточный и страдающий ожирением, а распределение сравнивалось между двумя группами, различия не были статистически значимыми. Однако частота пациентов с избыточным весом и ожирением в группе дефицита была выше по сравнению с группой достаточности.Показатели стандартного отклонения веса (SDS) и BMI SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. Весной был 41 человек (82,0%) из группы дефицита и 9 (18,0%) из группы достаточности. Осенью их было 42 (32,6%) и 87 (67,4%), а зимой — 112 (74,2%) и 39 (25,8%) соответственно. По сравнению с осенью, пациенты, у которых проводились измерения весной и зимой, имели более высокий процент дефицита витамина D.

Таблица 2

Характеристики участников в зависимости от статуса витамина D

Таблица 3

Факторы, связанные с дефицитом витамина D в логистическом регрессионном анализе

Характеристика	Общая	Дефицит витамина D	Достаточность витамина D	P -значение 9000
Количество участников	330 (100)	195 (59,1)	135 (40,9)
Сыворотка 25 (OH) D (нг / мл)	19.83 ± 7,39	14,86 ± 3,20	27,01 ± 5,59
Пол				0,576
Мужской	66 (20,0) 18,5)
Женский	264 (80,0)	154 (79,0)	110 (81,5)
Возраст (лет)	8,70 ± 1,24	0,078
Сезон				<0,001
Весна (март – май)	50 (15,2)	41 (82,0)
Осень (сентябрь – ноябрь)	129 (39,1)	42 (32,6)	87 (67,4)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)	112 (74,2 )	39 (25,8)
Масса корпуса				0.071
Нормальный (<85 процентиль)	232 (70,3)	128 (65,6)	104 (77,0)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	17 (12,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)	26 (13,3)	14 (10,4)
		0.951
Нормальный	288 (87,3)	170 (87,2)	118 (87,4)
Преждевременное половое созревание	42 (12,7)	25 (12,8)
Кальций (мг / дл)	9,71 ± 0,35	9,67 ± 0,36	9,76 ± 0,32	0,018
Фосфор (мг / дл) 4,8601 4,8601 4,7 ± 0,5	4,89 ± 0,51	0.107
ALP (МЕ / л)	253,06 ± 61,54	257,96 ± 65,89	245,93 ± 54,06	0,073
Вес SDS	0,51 ± 1,01	0,51 ± 1,01	0,002
SDS высоты	0,46 ± 1,00	0,55 ± 1,02	0,34 ± 0,97	0,061
BMI SDS	0,41 ± 1,02

Переменная	OR (95% ДИ)	Скорректированный P -значение ^a)
Пол		0,978
Мужской	1 (справочный)
Женский	1.0 (0,5–1,9)
Сезон		<0,001
Весна (март – май)	9,7 (4,3–22,0)
901 осень (сентябрь – ноябрь)	1 (справочная)
Зима (декабрь – февраль)	5,9 (3,5–10,0)
Масса тела		0,101
Нормальный (< 1 (справка)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	2.1 (1,1–4,3)
Ожирение (≥95 процентиль)	1,1 (0,5–2,3)
Половое созревание		0,886
Нормальный
Преждевременное половое созревание	0,9 (0,4–2,1)

Обсуждение

В настоящем исследовании мы обнаружили, что дефицит витамина D очень распространен среди детей в возрасте от 6 до 12 лет.Было 195 пациентов (59,1%) с дефицитом витамина D, и их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составлял 14,86 ± 3,20 нг / мл. Средний уровень 25 (OH) D в сыворотке крови всех субъектов составлял 19,83 ± 7,39 нг / мл, что также было ниже, чем достаточная концентрация витамина D (≥20 нг / мл). Было обнаружено, что распространенность дефицита витамина D увеличивается весной и зимой по сравнению с осенью.

Нет единого мнения относительно определения статуса витамина D для детей и подростков13,14,15,21). Во всем мире уровень 25 (OH) D в сыворотке ниже 10 нг / мл считается самым низким пороговым значением для статуса витамина D15). Однако есть свидетельства того, что рахит может возникать у младенцев и детей раннего возраста при концентрации 25 (OH) D в сыворотке выше 10 нг / мл3,22).Институт медицины США предположил, что уровень 25 (OH) D в сыворотке крови выше 20 нг / мл был достаточным для здоровья костей23). После этого Целевая группа эндокринного общества опубликовала руководство, определяющее достаточность витамина D как 25 (OH) D> 30 нг / мл в сыворотке, недостаточность витамина D как сыворотку 25 (OH) D 20–30 нг / мл и витамин D. дефицит в сыворотке крови 25 (OH) D <20 нг / мл14). Это произошло потому, что появилось все больше доказательств того, что оптимальный уровень 25 (OH) D может быть выше 30 нг / мл у взрослых23,24). Недавно Корейское общество питания использовало определение IOM, чтобы установить норму потребления витамина D с пищей (DRI) в 2015 году25).

Сообщалось, что чем дальше от экватора находится человек, тем короче годовая продолжительность ультрафиолетового облучения B, достаточного для синтеза витамина D26). В Корее (33–38 ° северной широты) солнечный свет, как известно, эффективен для синтеза витамина D с апреля по октябрь, с 10 часов утра до 3 часов дня14). Имеются сообщения о сезонном влиянии на колебания уровней 25 (OH) D в сыворотке крови в зависимости от географической широты. Сообщается, что в Северном полушарии уровни 25 (OH) D в сыворотке постепенно снижаются от лета к зиме27,28,29,30).В настоящем исследовании уровни 25 (OH) D в сыворотке крови, измеренные весной и зимой, были ниже, чем осенью, однако лето не было включено в наше исследование. Согласно Foo et al.31), уровни 25 (OH) D в сыворотке крови девочек-подростков в Пекине, Китай (широта 40 ° с.ш.), составляли 14,4 нг / мл при занятиях спортом и 12 нг / мл при отсутствии занятий. виды спорта. Другое исследование показало, что зимой 40% девочек-подростков, прошедших тестирование в Пекине, показали дефицит витамина D. В Монголии (42–50 ° северной широты), которая граничит с Китаем, ультрафиолетовое излучение, как сообщается, достаточно только летом, а риск дефицита витамина D возрастает зимой32).

Изменения в образе жизни современного общества привели к увеличению активности в помещениях, уменьшению воздействия солнечного света среди детей и подростков. Ли и др. 33) сообщили, что у 100 корейских детей в возрасте от 5 до 13 лет продолжительность дневного света составляла всего 2,6 часа в неделю зимой и 3,9 часа в неделю летом. Также они показали, что дети с дефицитом витамина D проводят меньше часов на улице в дневное время, чем дети с дефицитом витамина D33). Мы не измеряли время, проведенное на солнце, но уменьшение активности на свежем воздухе также могло быть причиной высокой распространенности дефицита витамина D в настоящем исследовании.Корейское общество питания определило DRI для витамина D, исходя из предположения, что воздействия солнечного света может быть достаточно для удовлетворения потребностей корейских детей в витамине 25). В настоящее время DRI для витамина D у корейских детей в возрасте от 1 до 12 лет составляет 200 МЕ / день, что ниже 600 МЕ / день по рекомендациям IOM13). Нам нужны дополнительные исследования воздействия солнечного света на корейских детей.

Сноски

Конфликт интересов: О потенциальном конфликте интересов, относящемся к этой статье, не сообщалось.

Ссылки

в Пусане

Ann Pediatr Endocrinol Metab.2016 сен; 21 (3): 149–154.

, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, ¹, MD, PhD, ² and, MD, PhD ¹

Young Eun Roh

Бо Рён Ким

Вон Бок Чой

Янг Ми Ким

Мин-Джунг Чо

Хе-Ён Ким

Kyung Hee Park

Кван Хун Ким

Питер Чун

Су Янг Ким

Мин Джунг Квак

Abstract

Цель

В этом исследовании изучались распространенность и факторы риска, связанные с дефицитом витамина D у детей.

Методы

Мы проанализировали медицинские карты 330 пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, посетивших эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 г. по май 2014 г. По их сывороткам. Уровни 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), пациенты были сгруппированы либо в группу дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл), либо в группу достаточности (25 (OH) D ≥ 20 нг / мл. ).Сравнивались различия между двумя группами.

Результаты

195 пациентов (59,1%) имели дефицит витамина D. Их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составил 14,86 ± 3,20 нг / мл. Различия в полу, возрасте и пубертатном статусе между двумя группами не были статистически значимыми. Оценка стандартного отклонения веса (SDS) и индекс массы тела SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. По сравнению с Осенью обе Весны (отношение шансов [ОШ], 9.7; 95% доверительный интервал [CI], 4,3–22,0) и Winter (OR, 5,9; 95% CI, 3,5–10,0) были факторами риска дефицита витамина D. Множественный логистический регрессионный анализ подтвердил, что только сезонные различия влияют на дефицит витамина D.

Заключение

Дефицит витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет является очень распространенным явлением. Весна и зима — самые важные факторы риска дефицита витамина D. Мы предлагаем дополнить рекомендации по потреблению витамина D в соответствии с нашей ситуацией.

Ключевые слова: Ребенок, распространенность, факторы риска, дефицит витамина D

Введение

Витамин D является важным витамином для здоровья и роста костей. Это также важно для метаболизма кальция и фосфора1). Не так много натуральных продуктов питания, содержащих витамин D, поэтому время, проведенное на солнце, является важным источником витамина D2). Дефицит витамина D может привести к заболеваниям скелета, таким как рахит и остеомаляция3). Кроме того, рецепторы витамина D существуют в железах внутренней секреции и сердечно-сосудистых тканях и участвуют в дифференцировке клеток и производстве различных цитокинов и интерлейкинов, что, вместе взятые, означает, что они важны при метаболических синдромах, диабете, аутоиммунных заболеваниях. болезни и сердечно-сосудистые заболевания4,5,6).Кроме того, известно, что респираторные инфекции, пищевая аллергия и астма усиливаются при дефиците витамина D, и также есть сообщения о том, что менархе начинается раньше у девочек с дефицитом витамина D7,8,9). Известными факторами риска, связанными с дефицитом витамина D, являются пигментация кожи, пожилой возраст, меньшее воздействие солнечного света, меньшее потребление продуктов или добавок, богатых витамином D, и более высокий индекс массы тела (ИМТ) 5,10,11).

В последнее время дефицит витамина D стал очень распространенным явлением как у взрослых, так и у детей из-за недостаточного воздействия солнечного света12).По поводу определения статуса витамина D до сих пор существуют разногласия (13,14,15). Таким образом, распространенность дефицита витамина D широко варьируется от страны к стране и составляет от 15 до 60 процентов10,16). Таким образом, это исследование было направлено на изучение распространенности и факторов риска дефицита витамина D у детей в возрасте от 6 до 12 лет, чтобы предоставить модель лечения.

Материалы и методы

1. Субъекты

Мы ориентировались на пациентов в возрасте от 6 до 12 лет, которые посещали эндокринологическую клинику педиатрического отделения больницы Пусанского национального университета с сентября 2013 года по май 2014 года.Мы отобрали пациентов, которые посетили нашу амбулаторную клинику для оценки роста и полового развития без каких-либо острых заболеваний в день посещения. Всего в эту тематическую группу было включено 330 пациентов (). Исключались пациенты с хроническими заболеваниями, такими как эпилепсия и гипотиреоз. Нормальный вес определялся как от 3-го до 84-го процентиля с точки зрения ИМТ. Избыточный вес определялся как от 85 до 94 процентиля. Ожирение было определено как находящееся в 95-м процентиле или выше.Это было основано на стандартной диаграмме роста корейских детей и подростков 2007 года. Девочек было 264 (80%) и 66 мальчиков (20%). Среди пациентов 232 (70,3%) имели нормальный вес, 58 (17,6%) имели избыточный вес и 40 (12,1%) страдали ожирением ().

Таблица 1

Характеристики участников исследования (n = 330)

–Ноябрь)

Характеристика	Кол-во (%)
Пол
Мужской 66 .0)
Женский	264 (80,0)
Масса тела
Нормальный (<85-го процентиля)	232 (70,3)
Избыточный вес 9016–8560 58 (17,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)
Сезон
Весна (март – май)	50 (15,1)
129 (39.1)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)
Витамин D (25 [OH] D)
Дефицит (<20 нг / мл)	195 (59,1 )
Достаточность (≥20 нг / мл)	135 (40,9)
Период полового созревания
Нормальный	288 (87,2)
42 (Скоростной)

Центральное преждевременное половое созревание — это ранняя активация гипоталамо-гипофизарно-гонадной оси, которая происходит до 8 лет у девочек и до 9 лет у мальчиков17).Это исследование определило идиопатическое центральное преждевременное половое созревание следующим образом: отрастание груди у девочек до 8 лет, объем яичек не менее 4 мл или 4 см ² у мальчиков до 9 лет, пожилой костный возраст (1 год или более по сравнению с хронологическим возрастом), а пиковый уровень лютеинизирующего гормона равен или превышает 5,0 МЕ / л по данным иммунорадиометрического анализа после стимуляции гонадотропин-рилизинг-гормоном18). Из общего числа 330 пациентов у 42 (12,7%) было диагностировано идиопатическое центральное преждевременное половое созревание ().

2. Дизайн исследования

Мы изучили медицинские записи участников, чтобы собрать данные об их росте, весе, пубертатном статусе, костном возрасте и уровнях сыворотки 25-гидроксивитамина D (25 (OH) D), кальция, фосфора, и щелочная фосфатаза (ЩФ). Пубертатный статус оценивался по стадиям Таннера. Костный возраст определяли по методу, определенному Грейлихом и Пайлом. Это исследование было одобрено Наблюдательным советом больницы Пусанского национального университета, Пусан, Корея (номер одобрения: E-2015071).

3. Лабораторные измерения

Уровни 25 (OH) D в сыворотке измеряли с помощью анализа связывания электрохемилюминесценции (Roche Diagnostics, Indianapolis, IN, USA). Также измеряли уровни кальция, фосфора и ЩФ в сыворотке. По концентрации 25 (OH) D в сыворотке пациенты были разделены на 2 группы; группы дефицита (25 (OH) D <20 нг / мл) и достаточности (25 (OH) D ≥20 нг / мл). Определение статуса витамина D было основано на рекомендации Института медицины США (IOM) по витамину D13).

4. Статистический анализ

SAS 9.3 (Институт SAS, Кэри, Северная Каролина, США) использовался для всего статистического анализа. Непрерывные переменные были выражены с использованием среднего значения и соответствующего стандартного отклонения. Различия между группой с дефицитом витамина D и группой достаточности сравнивали с помощью двухвыборочного теста t . Что касается категориальных значений, для сравнения различий между двумя группами использовался критерий хи-квадрат. Для анализа факторов, влияющих на дефицит витамина D, использовался множественный логистический регрессионный анализ.Во всех статистических анализах значения P ниже 0,05 считались статистически значимыми.

Результаты

Всего было включено 330 пациентов, их характеристики представлены в. В группе дефицита витамина D было 195 пациентов (59,1%), а в группе достаточности — 135 пациентов (40,9%). Сезоны, в которые проводились измерения: весна с 50 пациентами (15,1%), осень с 129 пациентами (39,1%) и зима с 151 пациентом (45.8%).

показывает характеристики групп недостаточности и достаточности витамина D. Средние сывороточные уровни 25 (OH) D составляли 14,86 ± 3,20 нг / мл и 27,01 ± 5,59 нг / мл соответственно. Различия между двумя группами по полу, возрасту и пубертатному статусу не были статистически значимыми. Когда вес пациентов был разделен на нормальный, избыточный и страдающий ожирением, а распределение сравнивалось между двумя группами, различия не были статистически значимыми. Однако частота пациентов с избыточным весом и ожирением в группе дефицита была выше по сравнению с группой достаточности.Показатели стандартного отклонения веса (SDS) и BMI SDS были значительно выше в группе с дефицитом витамина D ( P = 0,002 для каждой) по сравнению с группой достаточности. Весной был 41 человек (82,0%) из группы дефицита и 9 (18,0%) из группы достаточности. Осенью их было 42 (32,6%) и 87 (67,4%), а зимой — 112 (74,2%) и 39 (25,8%) соответственно. По сравнению с осенью, пациенты, у которых проводились измерения весной и зимой, имели более высокий процент дефицита витамина D.

Таблица 2

Характеристики участников в зависимости от статуса витамина D

Таблица 3

Факторы, связанные с дефицитом витамина D в логистическом регрессионном анализе

Характеристика	Общая	Дефицит витамина D	Достаточность витамина D	P -значение 9000
Количество участников	330 (100)	195 (59,1)	135 (40,9)
Сыворотка 25 (OH) D (нг / мл)	19.83 ± 7,39	14,86 ± 3,20	27,01 ± 5,59
Пол				0,576
Мужской	66 (20,0) 18,5)
Женский	264 (80,0)	154 (79,0)	110 (81,5)
Возраст (лет)	8,70 ± 1,24	0,078
Сезон				<0,001
Весна (март – май)	50 (15,2)	41 (82,0)
Осень (сентябрь – ноябрь)	129 (39,1)	42 (32,6)	87 (67,4)
Зима (декабрь – февраль)	151 (45,8)	112 (74,2 )	39 (25,8)
Масса корпуса				0.071
Нормальный (<85 процентиль)	232 (70,3)	128 (65,6)	104 (77,0)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	17 (12,6)
Ожирение (≥95 процентиль)	40 (12,1)	26 (13,3)	14 (10,4)
		0.951
Нормальный	288 (87,3)	170 (87,2)	118 (87,4)
Преждевременное половое созревание	42 (12,7)	25 (12,8)
Кальций (мг / дл)	9,71 ± 0,35	9,67 ± 0,36	9,76 ± 0,32	0,018
Фосфор (мг / дл) 4,8601 4,8601 4,7 ± 0,5	4,89 ± 0,51	0.107
ALP (МЕ / л)	253,06 ± 61,54	257,96 ± 65,89	245,93 ± 54,06	0,073
Вес SDS	0,51 ± 1,01	0,51 ± 1,01	0,002
SDS высоты	0,46 ± 1,00	0,55 ± 1,02	0,34 ± 0,97	0,061
BMI SDS	0,41 ± 1,02

Переменная	OR (95% ДИ)	Скорректированный P -значение ^a)
Пол		0,978
Мужской	1 (справочный)
Женский	1.0 (0,5–1,9)
Сезон		<0,001
Весна (март – май)	9,7 (4,3–22,0)
901 осень (сентябрь – ноябрь)	1 (справочная)
Зима (декабрь – февраль)	5,9 (3,5–10,0)
Масса тела		0,101
Нормальный (< 1 (справка)
Избыточный вес (85–95 процентиль)	2.1 (1,1–4,3)
Ожирение (≥95 процентиль)	1,1 (0,5–2,3)
Половое созревание		0,886
Нормальный
Преждевременное половое созревание	0,9 (0,4–2,1)

Обсуждение

В настоящем исследовании мы обнаружили, что дефицит витамина D очень распространен среди детей в возрасте от 6 до 12 лет.Было 195 пациентов (59,1%) с дефицитом витамина D, и их средний уровень 25 (OH) D в сыворотке составлял 14,86 ± 3,20 нг / мл. Средний уровень 25 (OH) D в сыворотке крови всех субъектов составлял 19,83 ± 7,39 нг / мл, что также было ниже, чем достаточная концентрация витамина D (≥20 нг / мл). Было обнаружено, что распространенность дефицита витамина D увеличивается весной и зимой по сравнению с осенью.

Нет единого мнения относительно определения статуса витамина D для детей и подростков13,14,15,21). Во всем мире уровень 25 (OH) D в сыворотке ниже 10 нг / мл считается самым низким пороговым значением для статуса витамина D15). Однако есть свидетельства того, что рахит может возникать у младенцев и детей раннего возраста при концентрации 25 (OH) D в сыворотке выше 10 нг / мл3,22).Институт медицины США предположил, что уровень 25 (OH) D в сыворотке крови выше 20 нг / мл был достаточным для здоровья костей23). После этого Целевая группа эндокринного общества опубликовала руководство, определяющее достаточность витамина D как 25 (OH) D> 30 нг / мл в сыворотке, недостаточность витамина D как сыворотку 25 (OH) D 20–30 нг / мл и витамин D. дефицит в сыворотке крови 25 (OH) D <20 нг / мл14). Это произошло потому, что появилось все больше доказательств того, что оптимальный уровень 25 (OH) D может быть выше 30 нг / мл у взрослых23,24). Недавно Корейское общество питания использовало определение IOM, чтобы установить норму потребления витамина D с пищей (DRI) в 2015 году25).

Сообщалось, что чем дальше от экватора находится человек, тем короче годовая продолжительность ультрафиолетового облучения B, достаточного для синтеза витамина D26). В Корее (33–38 ° северной широты) солнечный свет, как известно, эффективен для синтеза витамина D с апреля по октябрь, с 10 часов утра до 3 часов дня14). Имеются сообщения о сезонном влиянии на колебания уровней 25 (OH) D в сыворотке крови в зависимости от географической широты. Сообщается, что в Северном полушарии уровни 25 (OH) D в сыворотке постепенно снижаются от лета к зиме27,28,29,30).В настоящем исследовании уровни 25 (OH) D в сыворотке крови, измеренные весной и зимой, были ниже, чем осенью, однако лето не было включено в наше исследование. Согласно Foo et al.31), уровни 25 (OH) D в сыворотке крови девочек-подростков в Пекине, Китай (широта 40 ° с.ш.), составляли 14,4 нг / мл при занятиях спортом и 12 нг / мл при отсутствии занятий. виды спорта. Другое исследование показало, что зимой 40% девочек-подростков, прошедших тестирование в Пекине, показали дефицит витамина D. В Монголии (42–50 ° северной широты), которая граничит с Китаем, ультрафиолетовое излучение, как сообщается, достаточно только летом, а риск дефицита витамина D возрастает зимой32).

Изменения в образе жизни современного общества привели к увеличению активности в помещениях, уменьшению воздействия солнечного света среди детей и подростков. Ли и др. 33) сообщили, что у 100 корейских детей в возрасте от 5 до 13 лет продолжительность дневного света составляла всего 2,6 часа в неделю зимой и 3,9 часа в неделю летом. Также они показали, что дети с дефицитом витамина D проводят меньше часов на улице в дневное время, чем дети с дефицитом витамина D33). Мы не измеряли время, проведенное на солнце, но уменьшение активности на свежем воздухе также могло быть причиной высокой распространенности дефицита витамина D в настоящем исследовании.Корейское общество питания определило DRI для витамина D, исходя из предположения, что воздействия солнечного света может быть достаточно для удовлетворения потребностей корейских детей в витамине 25). В настоящее время DRI для витамина D у корейских детей в возрасте от 1 до 12 лет составляет 200 МЕ / день, что ниже 600 МЕ / день по рекомендациям IOM13). Нам нужны дополнительные исследования воздействия солнечного света на корейских детей.

Сноски

Конфликт интересов: О потенциальном конфликте интересов, относящемся к этой статье, не сообщалось.

Ссылки

Рекомендации по клинической практике: дефицит витамина D

См. Также

Руководство по охране здоровья иммигрантов — низкий уровень витамина D
Защита от солнца
Фотокарта с добавками витамина D

Ключевые моменты

Витамин D необходим для здоровья костей и мышц.Низкий уровень витамина D и кальция и / или фосфатов могут вызвать пищевой рахит
Солнечный свет — самый важный источник витамина D в любом возрасте
Дефицит витамина D является обычным явлением в группах риска, и его следует по возможности контролировать самостоятельно — путем обучения, изменения поведения и приема добавок по мере необходимости
В Австралии пищевой рахит обычно встречается только у младенцев и детей с темной кожей

Фон

Солнечный свет (УФВ) является наиболее важным источником витамина D (> 90%) благодаря синтезу D3 в коже.Это зависит от

Цвет кожи: люди с темной кожей ( Фитцпатрик типов V и VI) требуют большего воздействия ультрафиолета B по сравнению с людьми со светлой кожей
Воздействие на кожу: закрытие одежды может привести к снижению уровня витамина D
Сезон / доступность УФ-В: зимой может не хватить УФ-В для поддержания адекватного уровня витамина D в южных широтах.Солнцезащитные кремы не приводят к низкому уровню витамина D при нормальном использовании

Из рациона доступны только небольшие количества витамина D:

основной источник естественной пищи — рыба
грудное молоко, несмотря на другие его преимущества, почти не содержит витамина D
Детская смесь обогащена витамином D

При отсутствии солнечного света рекомендуемая доза витамина D составляет:

0–12 месяцев: 400 единиц в день
1–18 лет: 400–600 единиц в день

25-OH-D используется для измерения статуса витамина D
Рекомендуемый уровень 25-OH-D составляет ≥50 нмоль / л для всех возрастов и во время беременности.

Определение статуса витамина D
Сильный дефицит	<12.5 нмоль / л
Умеренный дефицит	12,5–29 нмоль / л
Легкая недостаточность	30–49 нмоль / л
Достаточно	≥50 нмоль / л
Повышенный	≥250 нмоль / л *

* Токсичность определяется как сывороточный 25-OH-D> 250 нмоль / л с гиперкальциемией и подавлением паратироидного гормона (ПТГ)

Оценка

Красный флаг в красном цвете

Факторы риска

Недостаток воздействия солнечных лучей на кожу (время нахождения в закрытом помещении)
Темная кожа
Заболевания, влияющие на метаболизм витамина D (ожирение, печеночная / почечная недостаточность, тяжелая форма мальабсорбции, лекарства)

Младенцы: исключительно грудное вскармливание И любой из: вышеперечисленных факторов риска, материнской недостаточности или недоношенности

История

Время на улице и накрывание одежды
Диетический анамнез (потребление кальция, грудное вскармливание / смесь для младенцев)
Предыдущий уровень витамина D и лечение

доступен широкий спектр рецептур
проверить дозировку ( фотокарта) и приверженность

Понимание семьи
Неспецифическая костная / мышечная боль, утомляемость при физической нагрузке
Плохой рост, задержка моторики и раздражительность (младенцы)
Симптомы низкого содержания кальция: мышечные судороги, тетания, стридор, судороги (редко после 6–12 месяцев)

Осмотр

Параметры роста, исключение другой патологии опорно-двигательного аппарата
Тип кожи по Фитцпатрику
Отсроченное прорезывание зубов (отсутствие зубов к 9 месяцам, отсутствие коренных зубов к 14 месяцам)
Рахит:

Деформация длинных костей (например, genu varum / valgus — при нагрузке)
расширение запястий / щиколоток
отсроченное закрытие переднего родничка (нормально закрывается до 2 лет)
бобышка передняя
четки (расширение ребер в реберно-хрящевом соединении)
повышенный риск перелома

Ведение

Блок-схема — Исследование и лечение низкого уровня витамина D

Младенцы на грудном вскармливании Менее 12 месяцев с другими факторами риска обычно можно начинать прием добавок (400 единиц в день) без обследования, при условии, что они не имеют симптомов / признаков
Рассмотреть возможность госпитализации: симптоматическая гипокальциемия (включая тетанию, стридор, судороги) или тяжелый рахит
Обзор специалиста: младенцев с симптомами / признаками, клиническим рахитом, аномальным уровнем кальция в сыворотке крови или дефицитом витамина D, не отвечающих на высокие дозы добавок

Исследования

Младенцы на грудном вскармливании обычно можно начинать с добавок без тестирования
Скрининг детей / подростков с одним или несколькими факторами риска низкого уровня витамина D (25-OH-D, Ca, PO ₄ и ALP)
Также проверьте ПТГ при низком потреблении кальция, симптомах или множественных факторах риска
Младенцы и дети, больные рахитом, нуждаются в дополнительном обследовании:

25-OH-D, Ca, PO ₄, ALP, Mg, PTH, UEC, Ca в моче, PO ₄, креатинин; Рентген запястья L, клинические фото
Рентгенологические изменения рахита — остеопения, метафизарное расширение / растяжение / изнашивание

Лечение

Детям с низким содержанием витамина D следует обработаны (см. таблицу ниже) для восстановления их уровней до нормального диапазона (≥50 нмоль / л)

Имеются ограниченные доказательства в поддержку лечения высокими дозами у младенцев. <3 месяцев

Обеспечить адекватное потребление кальция (см. таблицу потребления кальция ниже) .Сыр, йогурт и обогащенные соевые молочные продукты — полезные источники кальция для детей, которые не любят коровье молоко. Рассмотрите возможность приема добавок при недостаточном потреблении
Обучение по защите от солнца и выдержка (см. таблицу выдержки солнца ниже). Дети / молодые люди с темной кожей могут переносить периодическое пребывание на солнце без солнцезащитного крема, хотя головные уборы / солнцезащитные очки по-прежнему рекомендуются
Дети с пищевым рахитом должны лечиться под наблюдением специалиста.Минимальная рекомендуемая доза витамина D составляет 2000 единиц в день в течение минимум 3 месяцев вместе с пероральным приемом кальция 500 мг в день (либо с пищей, либо с добавками). Также могут потребоваться фосфатные добавки

Лечение низкого уровня витамина D

Возраст	Уровень (дефицит)	Лечение Дозы для приема внутрь D3 / колекальциферол 1 микрограмм = 40 единиц	Поддержание / профилактика у детей с постоянными факторами риска
Недоношенные	мягкий 30 — 49 нмоль / л	200 единиц / кг / день, максимум 400 единиц / день	200 единиц / кг / сутки, максимум 400 единиц / день
Недоношенные	Умеренная или тяжелая <30 нмоль / л	800 шт. / День, проверка через 1 месяц	200 единиц / кг / сутки, максимум 400 единиц / день
<3 месяцев (срок)	мягкий 30 — 49 нмоль / л	400 шт. / День в течение 3 месяцев	400 единиц в день
<3 месяцев (срок)	Умеренная или тяжелая <30 нмоль / л	1000 единиц / день ежедневно в течение 3 месяцев	400 единиц в день
3–12 месяцев	мягкий 30 — 49 нмоль / л	400 шт. / День в течение 3 месяцев	400 единиц в день
3–12 месяцев	Умеренная или тяжелая <30 нмоль / л	1000 единиц / день в течение 3 месяцев OR 50000 единиц, статистика и обзор через 1 месяц (рассмотреть возможность повторной дозы)	400 единиц в день
1–18 лет	Легкая недостаточность 30 — 49 нмоль / л	1,000-2,000 единиц / день в течение 3 месяцев OR 150,000 единиц stat	400 — 600 единиц в день, OR 3000 — 4000 единиц один раз в неделю, ИЛИ 150 000 единиц в начале осени
1–18 лет	Умеренная или тяжелая <30 нмоль / л	1000 — 2000 единиц в день в течение 6 месяцев OR 3000 — 4000 единиц в день в течение 3 месяцев OR 150 000 единиц в статистике и повторять через 6 недель

Многие больничные аптеки содержат 100000 единиц / мл колекальциферола (витамина D3) в масле
Таблетки по 50000 единиц доступны для уполномоченных лиц, назначающих препараты, в местных аптеках или по специальной схеме доступа
Большинство таблеток для взрослых имеют 1000 единиц, концентрация жидких составов / капель варьируется в широких пределах

Потребление кальция

Возраст	Достаточное потребление (AI)	Расчетная средняя потребность (EAR)	Рекомендуемая диета (RDI)
0–6 месяцев	200 мг
7–12 месяцев	270 мг
1–3 года		360 мг	500 мг
4–8 лет		520 мг	700 мг
9–11 лет		800 мг	1000 мг
12–18 лет		1050 мг	1300 мг

См. общие пищевые источники кальция — содержание кальция

Постоянный мониторинг и самоуправление

Младенцам, находящимся на грудном вскармливании с риском низкого уровня витамина D, следует давать 400 единиц витамина D в день по крайней мере в течение первых 12 месяцев

Добавки обычно не требуются для младенцев, полностью вскармливаемых смесью

Последующие анализы крови (25-OH-D, Ca, PO ₄, ЩФ и ПТГ, если ранее были повышены)

Обычно не требуется при легкой недостаточности
Проверка через 1 месяц для младенцев, через 3 месяца для детей старше

Детям с факторами риска низкого уровня витамина D требуется постоянное наблюдение и план по поддержанию статуса витамина D и кальция с изменением поведения и добавками по мере необходимости
Обеспечьте обучение и составьте план самоконтроля: рассмотрите возможность использования 400–600 единиц в день ИЛИ 3000–4000 единиц один раз в неделю в более прохладные месяцы (май – август), чтобы избежать необходимости в анализе крови и необходимости терапии высокими дозами.

Рассмотрите возможность консультации с местной педиатрической бригадой

Все дети с симптоматической гипокальциемией или тяжелым рахитом (требуется госпитализация)
Дети с клиническим рахитом, аномальным уровнем кальция в сыворотке крови или дефицитом витамина D, не отвечающие на высокие дозы добавок (требуется консультация специалиста и их следует направить в эндокринолог)

Рассмотреть перевод при

Требуемый уход превышает уровень комфорта местной больницы

Информация для родителей

Дополнительные примечания

Препараты с витамином D
Есть ряд Препараты витамина D на рынке
Некоторые препараты имеют высокую концентрацию (до 1000 единиц на каплю), поэтому возможна передозировка
Проверьте, какие добавки принимают члены семьи

Высокодозная терапия

Во многих местных центрах здоровья есть специалисты, назначающие высокие дозы
Практикующие врачи могут получить разрешение терапевтического надзора для лечения пациентов высокими дозами витамина D (обычно 50000 единиц D3 капсул) Форма авторизованного рецепта

Солнце экспозиция

Цвет кожи

Кожа от светлого до оливкового

Фитцпатрик тип I-IV

Естественно темная кожа

Фитцпатрик тип V-VI

Младенцы, дети, подростки

Лето или УФ-индекс> = 3

Избегайте солнечных ожогов, рекомендуется полная защита от солнца с солнцезащитным кремом / шляпой / одеждой / тенью и солнцезащитными очками.

Избегайте солнечных ожогов, вы можете переносить периодическое пребывание на солнце без солнцезащитного крема, но все же рекомендуется использовать шляпу и солнцезащитные очки.

Поощрять активные игры вне школы или физическую активность во время и после школы / дошкольного образования

Зима

Рекомендации по защите от солнца зависят от широты и УФ-индекса.

Если УФ-индекс <3, защита от солнца не требуется, за исключением альпийских регионов, на улице в течение длительного времени или вблизи поверхностей с высокой отражающей способностью, таких как снег / вода.

Солнцезащитный крем не нужен в южных штатах / Новой Зеландии, кроме случаев, когда он находится рядом с сильно отражающими поверхностями, такими как снег или вода.

В южных штатах Австралии и Новой Зеландии невозможно поддерживать уровень витамина D только на солнце.

Поощрять активные игры вне школы или физическую активность во время и после школы / дошкольного образования

Беременность /

взрослые люди

Летом

6-7 минут с обнаженными руками (или аналогичной областью) в середине утра или в середине дня большую часть дней недели, избегайте солнечных ожогов,

Рекомендуется полная защита от солнца с солнцезащитным кремом / шляпой / одеждой / тенью и солнцезащитными очками

15-50 минут с обнаженными руками (или аналогичной областью) в середине утра или в середине дня большую часть дней недели.

Избегайте солнечных ожогов.

Прерывистое пребывание на солнце без солнцезащитного крема можно терпеть, но все же рекомендуется головной убор и солнцезащитные очки.

Зима

Воздействие 7-40 минут (в зависимости от широты) с лицом, руками и руками, обнаженными в обеденное время большую часть дней недели.

Если УФ-индекс <3, солнцезащитный крем не требуется, за исключением альпийских регионов, на улице в течение длительного времени или вблизи поверхностей с высокой отражающей способностью, таких как снег / вода.

Зависит от широты.

Солнцезащитный крем не нужен в южных штатах / Новой Зеландии, кроме случаев, когда он находится рядом с сильно отражающими поверхностями, такими как снег или вода.

Может быть невозможно поддерживать уровень витамина D только на солнце в южных штатах Австралии / Новой Зеландии
Последнее обновление: сентябрь 2020 г.
Могут ли дети принимать 3000-5000 МЕ витамина D? | Здоровое питание
Автор: Erin Coleman, R.D., L.D. Обновлено 12 декабря 2018 г.
Дефицит витамина D растет среди детей в Соединенных Штатах, сообщает Американская академия педиатрии, и это вызывает беспокойство.Одно исследование, опубликованное в январе 2013 года в «Педиатрии», показало, что распространенность дефицита витамина D у американских детей составляет 21 процент среди детей со здоровым весом и 34 процента среди детей, страдающих ожирением. Дефицит витамина D вызывает у детей мягкие, слабые кости и задержку роста. В то же время, однако, слишком много витамина D из добавок может вызвать проблемы со здоровьем и у детей. Как сообщает Управление пищевых добавок, допустимые верхние уровни потребления витамина D для детей колеблются от 1000 до 4000 МЕ в день, в зависимости от возраста детей.
Требования к витамину D
По данным Управления диетических добавок, рекомендуемая суточная доза витамина D для детей в возрасте от 1 до 19 лет составляет 600 МЕ в день. Предполагается, что RDA удовлетворяет потребности большинства детей в каждой возрастной и гендерной группе. MedlinePlus сообщает, что 600 МЕ эквивалентно 15 микрограммам витамина D. Дети с темной кожей или чье воздействие солнечного света ограничено, сообщает Управление пищевых добавок, имеют более высокий риск дефицита витамина D.
Слишком много витамина D
Избыток витамина D из пищевых добавок может быть опасен для детей. MedlinePlus сообщает, что слишком много витамина D заставляет организм усваивать избыток кальция, что может вызвать спутанность сознания, дезориентацию, тошноту, рвоту и слабость. Слишком много кальция также может повредить почки, сердце и легкие. Как сообщает Управление пищевых добавок, допустимые верхние уровни потребления витамина D для детей составляют 2500 МЕ для детей от 1 до 3 лет, 3000 МЕ для детей в возрасте от 4 до 8 лет и 4000 МЕ для детей от 9 лет и старше.
Витамин D от солнечного света
Организм вырабатывает витамин D под воздействием солнечного света. По данным Американской академии педиатрии, ребенок может вырабатывать весь витамин D, который ему нужен, всего за несколько минут прямого пребывания на солнце без солнцезащитного крема каждый день. Управление диетических добавок отмечает, что солнечный свет не может вызвать отравление витамином D у детей. Однако прямое пребывание на солнце сопряжено с определенными рисками, такими как повреждение кожи и рак.
Источники питания
Дети могут получать витамин D из продуктов и добавок.Американская академия педиатрии рекомендует ежедневно принимать 600 МЕ витамина D для детей старше 1 года, но вам следует спросить своего педиатра, подходит ли добавка витамина D для вашего ребенка. Продукты, богатые витамином D, включают рыбу, йогурт, молоко и яичные желтки, а также апельсиновый сок и сухие завтраки, обогащенные витамином D.

Цвет кожи		Кожа от светлого до оливкового Фитцпатрик тип I-IV	Естественно темная кожа Фитцпатрик тип V-VI
Младенцы, дети, подростки	Лето или УФ-индекс> = 3	Избегайте солнечных ожогов, рекомендуется полная защита от солнца с солнцезащитным кремом / шляпой / одеждой / тенью и солнцезащитными очками.	Избегайте солнечных ожогов, вы можете переносить периодическое пребывание на солнце без солнцезащитного крема, но все же рекомендуется использовать шляпу и солнцезащитные очки.
		Поощрять активные игры вне школы или физическую активность во время и после школы / дошкольного образования
	Зима	Рекомендации по защите от солнца зависят от широты и УФ-индекса. Если УФ-индекс <3, защита от солнца не требуется, за исключением альпийских регионов, на улице в течение длительного времени или вблизи поверхностей с высокой отражающей способностью, таких как снег / вода.	Солнцезащитный крем не нужен в южных штатах / Новой Зеландии, кроме случаев, когда он находится рядом с сильно отражающими поверхностями, такими как снег или вода. В южных штатах Австралии и Новой Зеландии невозможно поддерживать уровень витамина D только на солнце.
		Поощрять активные игры вне школы или физическую активность во время и после школы / дошкольного образования
Беременность / взрослые люди	Летом	6-7 минут с обнаженными руками (или аналогичной областью) в середине утра или в середине дня большую часть дней недели, избегайте солнечных ожогов, Рекомендуется полная защита от солнца с солнцезащитным кремом / шляпой / одеждой / тенью и солнцезащитными очками	15-50 минут с обнаженными руками (или аналогичной областью) в середине утра или в середине дня большую часть дней недели. Избегайте солнечных ожогов. Прерывистое пребывание на солнце без солнцезащитного крема можно терпеть, но все же рекомендуется головной убор и солнцезащитные очки.
	Зима	Воздействие 7-40 минут (в зависимости от широты) с лицом, руками и руками, обнаженными в обеденное время большую часть дней недели. Если УФ-индекс <3, солнцезащитный крем не требуется, за исключением альпийских регионов, на улице в течение длительного времени или вблизи поверхностей с высокой отражающей способностью, таких как снег / вода.	Зависит от широты. Солнцезащитный крем не нужен в южных штатах / Новой Зеландии, кроме случаев, когда он находится рядом с сильно отражающими поверхностями, такими как снег или вода. Может быть невозможно поддерживать уровень витамина D только на солнце в южных штатах Австралии / Новой Зеландии

О дозировании витамина D у детей и подростков Текст научной статьи по специальности «Клиническая медицина»

Роль витамина D в формировании здоровья детей дошкольного возраста

ВВЕДЕНИЕ

ОЖИДАЕМЫЕ БИОЛОГИЧЕСКИЕ ЭФФЕКТЫ ВИТАМИНА D ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ДЕТЕЙ

КРИТЕРИИ ОБЕСПЕЧЕННОСТИ ВИТАМИНОМ D

ЧАСТОТА ГИПОВИТАМИНОЗА D У ДОШКОЛЬНИКОВ

РЕКОМЕНДУЕМОЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ ВИТАМИНА D ДОШКОЛЬНИКАМИ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Дефицит витамина D | Статья на сайте медицинского центра «ВЫМПЕЛ-МЕДЦЕНТР»

Почему происходит недостаток витамина D в организме

Основные симптомы

У взрослых

У женщин

Суточная потребность

Последствия нехватки

Подведем итог

🧬 Стоит ли принимать витамин D?

Что это такое

Почему люди решили, что надо принимать витамины

Чем опасен дефицит

Критика

Кому назначают

Важно запомнить

Обеспеченность витамином D детей разных возрастных групп в зимний период | Мальцев

(PDF) Vitamin D status in children aged 0 to 3 years living in Moscow. Treatment and prevention of vitamin D deficiency

Влияние витамина D на линейный рост и другие показатели здоровья детей в возрасте до пяти лет

единый центр опыта в Пусане

Young Eun Roh

Бо Рён Ким

Вон Бок Чой

Янг Ми Ким

Мин-Джунг Чо

Хе-Ён Ким

Kyung Hee Park

Кван Хун Ким

Питер Чун

Су Янг Ким

Мин Джунг Квак

Abstract

Цель

Методы

Результаты

Заключение

Введение

Материалы и методы

1. Субъекты

Таблица 1

2. Дизайн исследования

3. Лабораторные измерения

4. Статистический анализ

Результаты

Таблица 2

Таблица 3

Обсуждение

Сноски

Ссылки

в Пусане

Young Eun Roh

Бо Рён Ким

Вон Бок Чой

Янг Ми Ким

Мин-Джунг Чо

Хе-Ён Ким

Kyung Hee Park

Кван Хун Ким

Питер Чун

Су Янг Ким

Мин Джунг Квак

Abstract

Цель

Методы

Результаты

Заключение

Введение

Материалы и методы

1. Субъекты

Таблица 1

2. Дизайн исследования

3. Лабораторные измерения

4. Статистический анализ